– Почему вы так считаете? – спросил Плисецкий, которого уверенность Гурова немного успокоила.
– Потому что в таком случае о нем бы знали в МВД, – ответил Лев, – и я бы о нем слышал. Вы себе не слишком хорошо представляете нашу контору и, думается, недооцениваете. А мы тоже кое-что можем. И поверьте, бандитов – а ваш Буров обыкновенный бандит, и больше никто, пусть и влиятельный, – нам довелось пересажать очень много.
– Ну хорошо, – слегка окрепшим голосом сказал Плисецкий. – А сейчас-то что делать?
– Заниматься поисками Любимова. Точнее, искать причины его невозвращения. И у меня уже есть несколько таковых.
– И что же это за причины?
– Я не стану сейчас о них распространяться. Вы мне лучше вот что скажите: во время своего рассказа вы произнесли следующую фразу: «Но он был в таком состоянии, что я решил, пусть лучше едет». Возможно, я не совсем дословно ее воспроизвел, но смысл ухватил. О каком состоянии вы говорили? Что происходило с вашим компаньоном перед отъездом?
Плисецкий задумался, а потом ответил:
– Не знаю. Но Рома стал немного не таким, как раньше. Он то ли тосковал, то ли еще что… Может быть, просто устал. Это началось еще осенью, я списывал на депрессию, предлагал ему поехать отдохнуть перед Новым годом, но тогда он отказался. А под конец зимы вдруг сорвался! И настроение резко поднялось! Он прямо как окрыленный летал перед отлетом – такой вот каламбур у меня получился, – улыбнулся Плисецкий первый раз за все время беседы.
– Гм, вот как? – сдвинул брови Гуров. – А с чем это могло быть связано?
– Понятия не имею! Честно – не знаю!
– Неужели ваш близкий компаньон, которому вы абсолютно доверяете, с вами не делился?
– Честное слово, нет! И… я же уже говорил – он мне компаньон, но личные дела мы не обсуждали. Роман говорил, что просто ждет весны, что надоела зима, а вот теперь она проходит, и ему снова хочется жить.
– А может быть, он просто влюбился? – предположил Лев. – Вы уверены, что он улетел один?
Плисецкий неожиданно побледнел и растерянно произнес:
– То есть… Как? Что вы хотите этим сказать?
– Ну, как что? – настала очередь удивляться Гурову. – Познакомился с девушкой, влюбился, решил съездить вместе с ней отдохнуть – что здесь такого?
– С девушкой? Вместе отдохнуть? – Плисецкий, казалось, никак не мог взять в толк, о чем говорит полковник.
– Леонид Максимович, вы сами когда последний раз отдыхали? – с усмешкой спросил Гуров.
– Мы? Да где-то год назад… Ездили в Испанию, на Ибицу. То есть и Роман Витальевич тоже.
– Мне кажется, длительный стресс лишил вас способности воспринимать нормальные, естественные вещи. Вам самому не мешало бы съездить отдохнуть. С семьей. Глядишь, за это время и Роман Витальевич вернется, – улыбнулся Лев.
Но Плисецкому было не до смеха. Почему-то безобидное замечание Гурова произвело на него огромное впечатление. Он как-то сразу сжался в сиденье, замкнулся и всю дорогу сосредоточенно смотрел перед собой, отвечая на вопросы односложно и не задумываясь. Лев понял, что беседы не получится и собирать информацию о Любимове придется в другом месте и у других людей.
Уже когда они почти подъехали к «Гармонии», у Плисецкого зазвонил телефон. Тот достал его и, увидев высветившийся номер, слегка выругался, но все же ответил на звонок:
– Да, дорогая, прости, я помню, но у меня изменились обстоятельства. Что? Когда? Где? Ладно, хорошо.
– Вас куда-то подвезти в другое место? – поинтересовался Лев.
