– Фрайг! Проклятье! – он схватился за спинку кресла. – Ну в чем риск, объясни?! – запальчиво переспросил археолог, потирая голень.
– Смещение происходит под воздействием той же силы, которая удерживает планеты Ожерелья на единой орбите! – резко ответил Кречетов. – Ответь, что произойдет, если мы грубо, неумело вмешаемся в работу гравитационных генераторов?! – он не на шутку разозлился. – Молчишь?! Потому что полез не в свое дело! Значит, так, – адмирал был непреклонен в принятом решении, понимая, сколько бед мог бы натворить Дениэл, оказавшись на поверхности Первого Мира. – Со станции без моего прямого разрешения ни шагу! Поиском гипотетической системы займутся боевые мнемоники. А ты возьми пару выходных, с людьми пообщайся, – уже спокойнее добавил он. – А то заперся тут, словно отшельник. Придешь в себя, тогда и поговорим!
Кречетов хотел встать и уйти, но Дениэл остановил его.
– Еще минуту! – взмолился он.
Наступила неловкая пауза, которую неожиданно разрядил голос игрушечного ослика:
– Брейк, господа! Ваш кофе! – Позитив пробирался между различными артефактами, буксируя за собой небольшой поднос, оснащенный антигравитационным движителем.
Дениэл вернулся в кресло, сел, обхватил голову руками. Казалось, его пожирает страх, которым Райбек не смел поделиться, предпочитая действовать сомнительными методами.
Кречетов взял чашку с кофе, сделал глоток, доброжелательно кивнув игрушечному ослику, чья мордашка прямо-таки лучилась оптимизмом.
– Давно он так? – шепотом спросил адмирал.
– Да пару недель уже, – тихо ответил синтезированный голос встроенного в игрушку искусственного интеллекта, и вдруг, поменяв интонацию, зловеще добавил нараспев: – И в день, когда полуденное солнце вдруг погаснет за горизонтом, разверзнется озеро тьмы, открывая путь к центру всего сущего, но придут оттуда лишь лживые тени истинных творцов…
– Прекрати! – заорал Райбек, вскинув голову.
– Так, – адмирал поймал его взгляд, – ну-ка объясни, что это значит?
– Перевод одного из преданий, – упавшим голосом ответил Дениэл. – Амгахи верят: вскоре наступит конец времен.
– Звучит зловеще. Но это лишь эпос. А с тобой-то что происходит?! Ну? Только честно?
– Я еще не все рассказал, – выдавил Дениэл.
– Опять о рисунке? Считаешь, ему можно безоговорочно верить?
Пальцы Райбека заметно дрожали. Он дотянулся до голограммы, увеличил один из участков панциря, рядом открыл оперативное окно, вывел в него изображение двадцати логров, образующих непонятный знак.
– Это взято мной из файлов Холмогорова. Он идентифицировал символ как условное обозначение «пути к центру сущего».
Адмирал перевел взгляд на злополучный фрагмент панциря.
Одна из изображенных на нем командных последовательностей оканчивалась точно такой же конфигурацией из двадцати кристаллов.
«Путь к центру сущего?!» – простые, казалось бы, слова внезапно отдались дрожью. Кречетов хорошо умел держать неожиданные информационные удары, но сейчас на миг растерялся, отчетливо понимая потаенный, глубинный смысл произнесенной Дениэлом фразы.
«Да, но откуда он знает подтекст? – метнулась мысль. – Или теперь важнейшие государственные тайны Содружества доступны всем без разбора?!»
– Профессор Холмогоров лишь перевел символ логрианского языка, но он не подозревал, что значение командной последовательности надо воспринимать буквально, – глухо произнес Райбек. – В свое время мне довелось принять участие в судьбе Анвара Тагиева. Поэтому рисунку я верю. Безоговорочно. И эпос амгахов меня откровенно пугает!..
