– Знаешь, у меня такое чувство, что папа притащил меня в этот Ярославль не просто так, – протянула девушка и тут же, обратилась к продавцу газировки. – Две колы, пожалуйста, и шоколадку.
– Ну конечно, не просто так! Он же приехал на смотрины к моему батюшке, разве нет? Или я что-то недопонимаю?
– Да не в этом дело… мне кажется, мы тут застрянем надолго. Чувствую, папа решил снова пустить корни в этом городишке.
– Вместе с моим отцом? Они что, теперь друзья не разлей вода, что и жить будут вместе?
– Ксюша, включай мозги! – Полина снова залилась звонким хохотом. – Не с твоим отцом, конечно. Я про город говорю, чует мое сердце, он снова хочет здесь осесть. Ярославль, понимаешь? Нашел, куда возвращаться…
– Здесь вполне сносно, да даже приятно! Сады цветут, выставки глаз радуют, да и в магазинах цены не кусаются. Конечно, это не златоглавая Москва, но и не затерянная в глуши деревушка, где на всю округу и десятка жителей не наберется.
– Я ничего не имею против твоего города, – Полина, глотнув шипящей колы, протянула мне вторую, запотевшую баночку газировки. – Просто в Москве вся моя жизнь. Хоть я и родилась здесь, но детские воспоминания почти стерлись из памяти, понимаешь?
Расплатившись, мы снова развернулись, устремляясь к сцене. Там уже кипела работа: словно муравьи, сновали рабочие, вынося массивные музыкальные инструменты, а в притихшем углу один из музыкантов колдовал над гитарами, настраивая их для товарищей. Но Антона Сергеевича по-прежнему нигде не было видно.
– Может быть это не так, и он действительно увезет тебя обратно, после нескольких концертов?
Блондинка в задумчивости повела плечом, словно приветствуя неведомых духов дороги.
– Эй, смотри, сейчас и вправду начнется настоящая жара! Может, уговорим кого-нибудь прокатить нас с ветерком? Ну, хоть кружочек?
В серых глазах Полины вспыхнули огоньки, будто маленькие диско-шары, отражающие в себе ночное звездное небо.
– Твой папа не устроит нам потом разнос?
– Да ладно тебе, это же байк-фест! Чем еще тут заниматься, кроме как жечь резину и ловить адреналин? Ты вообще когда-нибудь сидела на таком железном звере?
Я лишь беспомощно покачала головой, представляя, как мои волосы превращаются в один сплошной колтун после того, как я сниму с них тяжелейший шлем.
– Салют, красотки! – прогрохотал жизнерадостный глас Антона Сергеевича, словно фейерверк, разорвавшийся прямо над моим ухом. Его рука, весом с небольшую гирю, приземлилась мне на плечо, и потянула нас с Полиной в свои объятия. От мужчины веяло свежестью бриза, будто он только что вынырнул из океана, и дерзким коктейлем из мятной жвачки и кажется, виски. Мои брови буквально поползли вверх от такого забористого микса. Его взгляд, как луч прожектора, пронзил толпу и устремился туда же, куда и наши – к стае блистающих хромом и кожей байкеров. – Ну что, девчонки, захотели прокатиться?
– А можно? – Полина приподняла бровь с таким подозрением, словно отец предложил ей прыгнуть с парашютом без самого парашюта. Её взгляд скользнул к мотоциклистам, словно оценивая степень риска. Антон Сергеевич расплылся в улыбке, заразительной, как вирус хорошего настроения, и кивнул в сторону байкеров.
– А почему бы и нет? Тем более, вам, девчонки, повезло, я этих ребят знаю, – провозгласил он, отстраняясь от нас и лихо махнув рукой в сторону мотоциклистов. Те, словно ждали этого сигнала, рванули к нам, сбрасывая шлемы. И вот тут-то я и поспешила с выводами. "Ребята" оказались… э-э… ну, скажем так, ветеранами дорог с богатым опытом. Им явно перевалило за полтинник, а может, и больше. Двое высоких, черноволосых мужчин с таким энтузиазмом набросились на Антона Сергеевича, что я всерьёз испугалась, как бы они его не задушили в дружеских объятиях.
