Стою и считаю минуты, постоянно поглядывая на часы.
Честно говоря, тянет зайти в туалет и сунуть всю оставшуюся пачку в мусорку, но я оставляю этот вариант на крайний случай. Дело не в том, что я такая правильная. Как раз наоборот. Но я сама танцы люблю, и вдруг кому-то из девочек действительно захочется пойти.
Спать хочется неимоверно. Всю ночь я ворочалась и не могла уснуть, переживая произошедшее дома у Дикаева снова и снова. На первой паре я еще бодрилась, а сейчас совсем спекаюсь. Минут за пять до звонка, когда я, не выдержав, прислоняюсь к стене и прикрываю глаза, меня окликают.
– Подарочек…
Надо сказать, сразу бодрит, потому что так меня могут назвать только двое, и одного из них я видеть не желаю совсем.
Мне везет, и это не Дикий.
Рамзаев и какая-то брюнетка. Девчонка такая яркая и красивая, что я мгновенно испытываю зависть. Везет же некоторым! И тут же выкапываю из памяти его слова: «А ты не такая уж и страшная». И теперь они не кажутся мне комплиментом. На фоне этой я простушка.
– Ник, подержишь? – девушка протягивает ему сумочку, демонстративно не обращая на меня внимания. – Если я прямо сейчас не помою руки, я умру. Я же вызывала комфорт, почему они не моют машины?
Если бы спросили меня, я бы сказала, что потому что осень, и к обеду любая машина, даже помытая, покрывается пылью. Но спрашивают не меня.
– Садись за руль и мой свою тачку, – хмыкает Рамзаев.
– Я привыкла, что меня возят, – поводит она плечиком. – Подождешь же меня?
И эта фраза не звучит, как вопрос. Это полная уверенность, что Рамзаев будет ждать. Почему меня бесит эта стерва? Если его все устраивает, то мое какое дело?
– Пожалуй, подожду. Поболтаю с подарочком, – тянет Ник.
Ник – это от Николая или от Никиты? Ладно. Мне все равно. Лишь бы ушли быстрее.
Девица, бросив на меня цепкий взгляд, скрывается за дверью, а Рамзаев шокирует меня:
– Как вчера все прошло?
И я покрываюсь мурашками. Что? Он в курсе? Обо всем? Или только, что я была у Дикаева? Он не выглядит как сплетник, но что я знаю о трепачах? И Таня говорила, что Рамзаев себе на уме.
– Не понимаю, о чем ты, – отвечаю сквозь зубы и отворачиваюсь, будто мы с ним вообще не знакомы.
– Оля, Оля… – посмеивается Ник. – Я уверен, что Кир вчера вломился в общагу с бешеными глазами. И мне интересно, вы успели дойти куда-то еще или зажгли прямо там?
– Каждый думает в меру своей испорченности, – огрызаюсь я, хотя гадкий Рамзаев попадает не в бровь, а в глаз. Мои слова отдают начальной школой, и от этого я краснею. Блин. Еще б сказала: «Бе-бе-бе»!
– Да ну? – удивляется Ник. – На Дикаева напал приступ платонизма, и вы весь вечер держались за ручки?
Ох, за что вчера только не подержался Кирилл, но Рамзаеву я об этом рассказывать не собираюсь совершенно точно.
– А тебе-то что?
Ник окидывает меня насмешливым взглядом:
– Да вот, хотел поинтересоваться, может, привет ему от тебя передать? Мы как раз к нему на тренировку.
И вот чувствую, что он меня подкалывает, но все равно вспыхиваю:
– Не стоит. Мы вчера все друг другу сказали!
– Ну-ну, я бы не заблуждался… – задумчиво произносит он, явно не придав моим словам никакого веса. – Я думаю, Оля, Кир еще нарисуется.
Это сказано даже не для меня, Ник размышляет вслух.
– Где нарисуется Кир? – прерывает нашу беседу капризный голос вернувшейся брюнетки. – Я думала, он ждет меня в спортзале.
– Лин, я не в курсе, чего вы там вчера перетерли с ним. Может, и ждет. Речь о его подарке.
