Конечно, это небольно. Совсем. Но почему-то чувствую взгляд Антона и его присутствие острее, словно поддержку в этом вижу.
Как, собственно, и в присутствии этого парня. Самым неожиданным образом это действительно так. Хотя и ненадолго — ровно до тех пор, пока мы не выходим из травмпункта.
Теперь Антон не несёт меня на руках, потому что я сразу на ноги встала и через силу вперёд пошла. Хочу поскорее адаптироваться, а не беспомощной быть. Да и неловко уже перед ним, сколько меня пронёс и возится тут непонятно зачем.
Благо, до общаги тут недалеко. Иду в ту сторону, но Антон, конечно, рядом. Контролирует меня, когда надо, помогает. Каждый раз своевременно. И от этого в груди колет. Совесть опять даёт о себе знать, но я сдерживаюсь от неуместных извинений, напоминая себе, что этот парень тоже далеко не святой.
Стараюсь избегать его взгляда, но довольно часто чувствую, что он смотрит на меня. Не знаю, о чём думает. Не представляю, что в его понятии дальше — помог мне и забудет о существовании? В таком случае ему, возможно, будет обидно, что зря перевёлся только. Если это, конечно, было из-за меня.
Может, спросить, чтобы знать наверняка?
— В какую комнату тебя поселили? — спрашивает Антон, опережая меня.
— Пока ни в какую, — машинально отвечаю. — Я хоть и претендовала на общагу, но москвичка, а потому меня в последнюю очередь определяли. А там несколько комнат на ремонте были во время распределения, потому их пока не учитывали, как и студентов типа меня. Как раз сейчас должна узнать от коменды, куда меня. Вещи пока у неё оставила.
Антон ухмыляется. То ли тому, что я так подробно и легко ответила ему на вопрос, который наверняка в его представлении должна была проигнорировать; то ли что-то в моих словах вызывает такую реакцию.
— Та же фигня. Я ведь переводом из другого универа, где не в общаге жил.
6. Глава 6. Юля
Вещи Антона тоже оказались у коменды, а потому нам снова в одном направлении. От этой мысли мне немного не по себе — насколько я знаю, ремонт делают на одном этаже и лишь в небольшом количестве комнат, а потому, видимо, жить мы с ним будем рядом. И пересекаться по этой причине тоже частенько…
О чём я вообще думала, когда пошла на тусовку с ребятами до того, как поговорить с комендой? Не удивлюсь, если все лучшие комнаты уже разобраны, а мне придётся дышать краской по соседству с этим хмурым парнем. Так не хотелось упускать возможности вовлечься в коллектив и поучаствовать в таком непривычном мне формате, как посиделки на канале; что забыла об элементарном. Наивно решила, что обойдётся.
Но увы. В общагу мы приходим уже часам к семи вечера. А в расписании видно, что комендант работает как раз до такого времени. Слишком уж мы задержались то на тусовке, то в лесу потом и в травмпункте…
Леденею. Если коменда ушла, то, значит, мне негде ночевать? И Антону тоже?..
Хм, ну нет, у меня вариант есть. Папа. Хотя даже словами не передать, насколько мне не хочется допустить этой возможности сейчас, когда я тут перевязанная и хромая.
— Расслабься, коменда ещё на месте, у неё горит свет, — сообщает мне Антон.
С облегчением вздыхаю и ковыляю за ним. Правда, нехорошее ощущение никак не уходит. Неловко перед комендантом, что вот так безответственно подошла к вопросу, до последнего тянула. Антон тоже, но его это явно не так уж волнует.
— Вы слишком долго ждали, — сразу сообщает нам коротковолосая женщина и вряд ли вообще слышит мои тихие извинения. — Все комнаты разобрали, осталась одна. Разумеется, вас друг с другом я не поселю, завтра рокировку проведу. Двух девочек из старших курсов туда, тебя тогда подселю на освободившееся от них место, а тебя... — она смотрит на Антона и вздыхает. — С тобой сложнее, но завтра придумаю. Сейчас не буду с бумагами возиться, раньше надо было приходить. Конечно, при таком раскладе я думала, что всех уже распределила, про вас забыла.
