Запахом ее белоснежной тонкой кожи быстро забиваются все рецепторы. Яйца сжимаются. Хочу попробовать этот десерт. Прямо сейчас.
- Где болит? – шепчу ей на ушко.
Вижу, как нетерпеливо ёрзает её попка по коже моей машины. Юбка задирается всё выше.
Дрянь, которую ей дал Вася действует просто отменно!
Касаюсь губами мягкой кожи, веду вниз. Щёлкаю пальцем по остро выпирающему через ткань сосочку.
Девчонка вздрагивает, беспомощно раскрывает рот, но больше не сопротивляется. Горячая. Податливая. Всё как надо.
- Какие они у тебя остренькие, - шепчу усмехаясь.
- Это… это… - она тяжело дышит, не способная совладать с собственным желанием. – Это от холода…
А сама горит, словно в огне пылает!
Перепуганный взгляд становится туманным. Как быстро! И я спешу усилить эффект. Наклоняюсь, спускаю вниз вырез на блузке и втягиваю в рот один острый сосок. Посасываю твердую вершинку, а затем нажимаю на нее зубами. Несильно, но так, чтобы крошка почувствовала легкий акцент боли.
С её губ срывается сладкий стон.
- О, да тут уже целая река, - усмехается брат, запуская ладонь между её ног.
- Не надо… прошу…
Она дышит так часто, что её груди то и дело прижимаются к моим губам.
В какой-то момент мне даже кажется, что ей всё это не впервой. Уж слишком покорно она реагирует.
Но потом вспоминаю о возбудителе. Быть может, она, и правда, никогда раньше не пробовала подобные приключения?
– Ты такая вкусная… – шепчу, и не давая передышки, пленяю ртом второй сосок. Всасываю его губами, дразню языком, пока крошка привыкает к новым ощущениям. А потом вновь прикусываю возбужденную горошинку. На этот раз сильнее.
Она дёргается и вскрикивает. Но я тут же обвожу твердый сосок языком, отвлекая ее, не давая пойти на попятную. Боль и удовольствие слишком тесно граничат друг с другом, чтобы я позволил этой игрушке развести их по разные стороны.
- Боже… боже… боже! – выдаёт она как из пулемёта.
Брат довольно усмехается, продолжая терзать её нижние губки.
Мне тоже хочется потрогать, как там у неё.
Видя, как остро она реагирует, я больше не церемонюсь.
Запускаю руку под юбку, слегка тесня руку брата.
- Не надо… нет! Нет! Прошу! Аааах!
Она стонет и извивается, когда я касаюсь жарких сочных складок.
Тонкие пальчики ныряют мне в волосы. Я безотрывно смотрю на малышку. Крышу рвет от ее реакции. Губы кусает. Борется с собой, но безуспешно. Желание слишком сильно. Оно быстро туманит сознание. Забирает в свои цепкие лапы, вынуждая идти на безумства.
- Давай же, детка, покажи нам, как громко ты хочешь оргазм, - усмехается брат.
Щиплю её набухшие соски, выкручиваю их. Без пощады. Играю с манящими вершинками и сжимаю их все сильнее.
Надсадный стон, больше подходящий на крик, слышится мне в награду. Да, девочка, давай! Отпусти себя… Хочу, чтобы ты нас умоляла!
Пальцы продолжают кружить по влажной горошинке. Розочка всё больше приоткрывает бутоны губ и падает в забытье. Я и сам уже готов сорваться, но сперва пусть эта кукла кончит первой.
- Ааа!
Она уже настолько возбуждена, что не может произнести ни одного связанного слова!
Член дико, болезненно пульсирует. Я примеряюсь к её рту, к тому, как эти пухлые губёшки растянутся на стволе. Они так пересохли от частого дыхания, что придётся постараться не порвать уголки своим размером.
Ускоряюсь. Все быстрее терзаю маленькую киску пальцем. Мы с братом по очереди нажимаем на клитор, сдвинув трусики в сторону. Массируем его. Растираем. Доводим крошку до исступления!
