– Verdammt! – услышал Петр и похолодел – так и есть! немец.
А у него нет оружия: вестовым, едущим с белым флагом оружие не положено. Вооруженному противнику, наверное, будет наплевать и на белый флаг, и на законы ведения войны – выстрелит, и все! Это так, но дороги назад нет, поэтому надо выпутываться любым способом.
– Руки вверх! – крикнул Петр невидимому недругу.
– Эй ты, Иван, прочь с дороги! Ich werde schissen! – послышался голос из-за кустов.
– Эй ты, Фриц, сам иди к чертям собачьим! Наша дорога! – не уступал Петр.
– Была ваша, будет наша. Тебе, Иван, не воевать, а коров пасти.
– А тебе только пиво дуть и колбасой закусывать.
– А тебе водку с селедкой.
В этот момент жеребец снова заржал, и Майка, покрутив гривой ответила почти неслышно.
– Но, но, – раздалось с двух сторон: это наши всадники сдерживали лошадей, внезапно обнаруживших острое желание познакомиться.
– Ну что ж ты не стреляешь? Выйди, погляжу на тебя, – крикнул Петр.
Он лишь сейчас осознал, что они разговаривают на двух языках и прекрасно понимают друг друга. Петр выдавал немецкие фразы, а неизвестный говорил по-русски с французским прононсом, словно его мучил насморк.
– А ты почему не стреляешь? – насторожился противник.
– Нечем, – Петр развел руками, словно тот мог его видеть. – У меня белый флаг, а парламентерам оружие не положено.
Из-за кустов послышался смех.
– Ты не врешь? Вот так номер – я тоже с белым флагом, и у меня тоже нет оружия!
– Так что ж ты… – рассердился Петр – Брось прятаться, выходи, познакомимся.
Десять метров, разделявших обе договаривающиеся стороны, они преодолели с оглядкой и опаской, но обнаружив белые флаги, глубоко вздохнули. Немец был высокого роста, и возвышался над Петром – худой блондин с такими прозрачными глазами, что они казались наполненными родниковой водой.
– Вот черт, – засмеялся Петр, – а я- то думал, что так не бывает. Два парламентера встретились на середине пути. У тебя что? Пакет?
Немец молча достал из голенища мятый конверт. Петр, глядя на него, достал из своего сапога точно такой же конверт. И снова раздался хохот, испугавший сороку.
– Ну, если ты сейчас скажешь, что это насчет того, чтобы поменять Вашего полковника на наших лазутчиков…
– Именно. – перебил немец. – Нашего Герр Оберст Мюллер.
– Я недавно только выучил это слово – Оберст. Я думал, фамилия.
– А я недавно выучил по-русски «полковник».
Они привязали лошадей, которые сразу же принялись щипать траву.
– Может, и мы перекусим? – предложил Петр.
– Да и правда, торопиться некуда. Пусть кони попасутся вместе.
Немец достал из вещмешка хлеб и колбасу, а Петр, усевшийся рядом, вытащил шмат сала и сухари.
– Вот это да! – воскликнул Петр. – Вам колбасу дают?
– А вам свинку?
– Надо говорить «сало».
У каждого с собой была фляжка с водой, затем Петр выложил сорванное по пути яблоко, а немец поискал в карманах и выудил кусковой сахар. Некоторое время ели молча, затем немец предложил:
– Может, мы просто обменяемся пакетами, Иван?
– Я не Иван. Думаю, что ты тоже не Фриц. Или все-таки Фридрих? – возразил Петр.
Немец встал и галантно расшаркался. Он был похож в этот момент на балаганного клоуна.
– Роберт Грейс к Вашим услугам.
Улыбка блуждала на его лице, и Петру показалось, что немчура смеется над ним.
– И что смешного? – пробормотал он. – Кстати, я Петр. Петр Силин.
Лица обоих солдат напоминали театральные маски: хмурую и веселую, но, кажется, веселость Роберта победила.
