– Жельестина, – продолжила Ретильетта, – идите и передайте сменщице мою волю: до праздничного ужина все дежурные фрейлины могут отдыхать. Колокольчик сегодня мне не понадобится: всё буду делать самостоятельно.
– Да, госпожа, – ответила статс-дама.
Оставшись наедине с канцлером, Ретильетта посмотрела на возвышавшиеся вдалеке высокие горы с заснеженными вершинами и спросила:
– Уважаемый Табльсет! Как вы думаете, где сейчас находится мой жених Латдар?
– За перевалом, в пограничном селе, – с уверенностью ответил канцлер.
Затем, посмотрев на башенные часы, он кивнул головой:
– Да, определённо, уже в селе. Принц Латдар знает, что обычно вы просыпаетесь ближе к полудню. Сейчас он и его свита приводят себя в порядок после длительного перелёта. Сюда прилетят, я уверен, к обеду. Желаете, чтобы его осведомили о том, что вы уже бодрствуете? Дать команду пилоту дежурного скоростного пневмолёта?
– Нет, – ответила она. – К обеду – в самый раз. Пока я намереваюсь кое-что сделать.
Продолжая смотреть на горы, Ретильетта вздохнула и спросила:
– Моя ведунья в здравии?
– Да, госпожа. Вчера Трольесса чувствовала себя превосходно.
–Проводите меня до её покоев. Идёмте.
– Ваше платье, госпожа, – напомнил канцлер.
– Ах, да!
– Я не имею права присутствовать при вашем одевании, а фрейлин и статс-даму вы отпустили. Прикажете позвонить в колокольчик?
– Нет, нет! Я оденусь сама! Подождите здесь.
В гардеробной комнате она принялась перебирать повседневные, вечерние и парадные платья. Перебрав около сотни, вернулась к двери, надела светло-фиолетовый костюм для верховой езды и обмотала шею шарфом золотистого цвета.
Увидев императрицу в таком «наряде», канцлер удивлённо поднял брови, хотел что-то сказать, но, подумав, промолчал. «День сюрпризов» только набирал силу.
Покои ведуньи находились на том же этаже в правом крыле дворца. Ретильетта шла по анфиладе роскошных залов и думала: «Это всё моё! От кончиков шпилей до полов тёмных подвалов. Если я захочу, то и лепнину, и драпировку любого из залов заменят. Однако я не взбалмошная сумасбродка и никогда не стану переделывать то, что создали мои легендарные предки».
У двери покоев ведуньи канцлер остановился, убрал руки за спину и широко расставил ноги – это была поза стража. Полноватому розовощёкому канцлеру было крайне неудобно стоять в такой позе, тем не менее, ситуация вынуждала…
В высокие стрельчатые окна проникал свет Доброты и Заботы. Ведунья, задумавшись, сидела перед зеркалом и неторопливо расчёсывала длинные густые волосы.
– Моя госпожа? – удивлённо воскликнула она, бросила гребень на столик и поднялась. – Чуть свет… Поздравляю вас с днём рождения!
– Спасибо.
– Присаживайтесь, госпожа. Что случилось?
– Я хочу кое-что выяснить.
– Хорошо, госпожа. Я всегда в вашем распоряжении.
Сев в кресло, Ретильетта ненадолго задумалась, затем сказала:
– Строго конфиденциально! Никто не должен знать…
– Клянусь своим даром! – ответила ведунья.
– С чего начать? Начну с того, что мне снятся сны. Они меня пугают. Снится, будто я живу в другом мире. Не помню, кем были мои родители. Не помню, что с ними случилось. Их нет, я сама должна заботиться о себе, а для того, чтобы быть защищённой, должна соблюдать все принятые там условности. Я хожу на работу… на телефонную станцию. А ещё я – комсомолка. Меня даже выбрали группкомсоргом, потому что я дисциплинированная. Правда, всё это ужасно?
