Зарубки памяти на скрижалях истории. Алгоритмы и ребусы русофобии Запада - страница 22

Частный сектор располагался на отшибе от городских кварталов, внутри массива из соснового леса. Идти от этого жилья до техникума можно было только пешком. Дорога занимала не менее получаса времени. Но пожилая хозяйка соглашалась за 10 рублей в месяц не только предоставлять жилье, но и кормить после возвращения с занятий горячим обедом. В городе жилье было дороже, да и горячий обед имел немаловажное значение. Я посетил с Володей его тихий «уголок», познакомился с хозяйкой и хозяином. Во время беседы возникла обоюдная симпатия, и я поселился вместе с Володей в небольшой отдельной комнате, где имелись два стула и были поставлены две кровати, а между ними располагался широкий стол, за которым можно было, как за школьной партой, и мне, и Володе одновременно готовить самостоятельные занятия. С первого же курса мы изучали основы высшей математики и капитально изучали химические науки. У нас было три или четыре отдельных предмета по химии. Мы изучали общую химию, а отдельно органическую, неорганическую и, кажется, коллоидную химию.

Все это мне было интересно до крайности. Я слушал и записывал лекции. Материал полностью осваивал прямо во время лекции и без всякого напряжения получал по всем химическим предметам отличные оценки. Я серьезно решил закончить техникум и стать грамотным химиком-технологом по взрывчатым веществам, а потом продолжить образование в институте или университете по специальности химика. Я бы, несомненно, с отличием закончил техникум, если бы все три года обучения прожил с Володей Кирилловым в тихой комнате на окраине Котовска. Но, видимо, судьбу не обманешь. Вместо химика мне был предначертан путь жизненных испытаний и разочарований, который сделал из меня не химика-технолога, а офицера Военно-Морского Флота СССР, профессионала по радиоэлектронике, автоматике и вычислительной технике.

Немалую роль в изменении моей судьбы сыграла моя кличка «Никсон» и высокий авторитет среди городских студентов-однокурсников. С Володей Кирилловым мы жили дружно, но никаких взаимных интересов вне стен техникума и вне учебы не имели. Он не поддался веяниям времени и моде молодежи на узкие брюки, ношение обуви на толстой микропоре и на высокие взбитые «коки» молодежных причесок. Володя оставался самим собой – скромным добропорядочным деревенским парнем, и главной его целью была учеба. Молодежная мода его не интересовала. Приверженцев этой моды называли «стилягами», и к ним настороженно относились администрация и комсомольский комитет техникума. Само собой разумеется, что все мои новые тамбовские и иногородние друзья оказались стилягами. Они имели проигрыватель с записями западной музыки и после занятий приглашали меня на свои «посиделки» послушать музыку и расслабиться в дружеских беседах, иногда с легкой выпивкой. В отличие от Володи, который занимался по предметам и в личное время, мне вполне хватало подготовки во время лекций в стенах техникума.

Свободное время является тяжелым испытанием для любого молодого человека. Тем более что я с детства всегда «тусовался» с деревенской компанией и привык к общению. Видимо, по этим причинам я всё чаще стал после горячего обеда у хлебосольной хозяйки нашей съемной комнаты уходить в город и развлекаться с моими новыми иногородними друзьями и сокурсниками. Володя этому только радовался, потому что я не мешал ему и не отвлекал от учебы и занятий. Конечно, вскоре я купил на семейные деньги модный темно-зеленый костюм и туфли на толстой подошве. Брюки я перешил по моде, а мои черные волосы с помощью бриллиантина (такой крем для укладки волос) легко укладывались в шикарный «кок». Другими словами, по одежде и принадлежности к группе стиляг я тоже стал стилягой, хотя танцевать их крутые танцы не умел и не захотел учиться. Да и к западной музыке я относился весьма равнодушно.