– Новой, ng!
– Тоже мне, новая…
Николай Валерьевич быстро приводил себя в порядок, ефрейтор одобрительно кивал, держа фуражку командира в руках. Когда Тряхов был полностью одет, ефрейтор Королёв подал ему фуражку, Николай Валерьевич взял её в руки, приосанился, но вовремя опомнился. Не гоже в наши духоскрепные времена встречать начальство как в каком-нибудь XIX веке, с ложным подобострастием.
– Давай, давай, самоварчик, круассанчики… – скомандовал офицер, всучив ефрейтору свою фуражку и слегка небрежно, немного кокетливо выправляя край рубашки из брюк на донской манер.
– Есть! – ответил ефрейтор.
– Только сам не неси, может, и неудобно будет, – офицер посмотрел в зеркало. Всё было как надо!
Жданов вошёл в кабинет быстрым шагом. «Офицерский офицер» – неудобная мысль пришла в голову Тряхову. Он всё-таки вытянулся, по-старомодному отдал честь и отрапортовал по форме.
– И Вы будьте здоровы, Николай Валерьевич.
– Благодарствую, Ваше… – он осёкся. Так говорить давно уже было нельзя.
– Обойдёмся без церемоний. У Вас особое задание. Попросите, пожалуйста, кофе, и я введу Вас в курс дела. Обычный кофе с круассанами для задержанных. Не будем никого отвлекать от работы? Будем вести себя, как будто мы давно знакомы.
– Ефрейтор! – крикнул обер-офицер.
– Что Вы как в XIX веке? Вы не можете без устава даже кофе попросить? Андрей Степаныч!
Тряхов замер от страха. Он сразу представил себе, как Андрюшка заходит в кабинет с самоваром, как сейчас принято, за ним войдёт секретарша в форменном платье с кринолином, на которые сотрудницы сердятся из-за смертельных случаев при неправильном обращении с огнём, заиграет торжественная музыка… Но ничего этого не последовало, Андрей Степаныч тихо поставил на столик между гостем и своим начальником поднос с кофейником и тремя чашками, на стул поставил пластиковую коробку со вскрытым пакетом круассанов.
– Вчера задержанный не изволили… – боязненно пояснил он.
– Хорошо, спасибо… Садитесь! – приказал Жданов. – Дело достаточно необычное. А Вас наши считают как раз специалистами по необычным случаям, которые в рамках инструкций расследовать сложно, но соблюдать законность по-прежнему в нашей стране совершенно необходимо. Дело в том, что БОМЖи в метро распоясались. Да, да, не смотрите на меня так. Известно, что от предоставляемых квартир и работы они всегда отказываются в пользу особого социального статуса. Но теперь вдруг начали массово соглашаться, даже приходят и просят сами! Дайте, говорят, жильё, я хочу устроиться на работу! И приходят как будто даже немного чище, чем они выглядят обычно, мне кажется, даже как будто чистят зубы и находят где-то одежду, не пропахшую костром!
– Как интересно… – тихо проговорил Ефрейтор.
– Вам интересно? Я так рад! – Жданов встал со стула и беззвучно захлопал в ладоши. – Вы отправляетесь на поиски приключений в Московский метрополитен, как сталкеры из прошлого!
– А… – хотел было возразить Тряхов.
– Ничего не надо говорить! – сразу ответил Жданов. – Вы всё узнаете на месте! Никаких инструкций, полная свобода действий. В Вашем благоразумии я не сомневаюсь! Идите вдвоём, прямо сейчас. К вечеру жду отчёт. Всё! Не будем прощаться, жду вечером звонка! – он залпом допил кофе и быстро вышел из кабинета, пока обер-офицер формулировал предложение, чтобы ему возразить. Тряхов грустно посмотрел на дверцу автомобиля, скрывшую фигуру известного контрразведчика, добившегося своего положения ещё в те времена. Говорят, когда-то ни один дрон не мог подняться в воздух без его ведома, не говоря уже…
