Защита интеллектуальных прав: законодательные ошибки при определении статуса и компетенции специализированных органов, разрешающих дела в сфере промышленной собственности - страница 26

о признании недобросовестной конкуренцией действий, связанных с приобретением прав на средства индивидуализации (и только на них);

4) дел об оспаривании решений, актов, действий и бездействия российского патентного ведомства и иных уполномоченных органов, а также их должностных лиц;

5) дел о признании недействительными патентов на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения (в том числе дела, касающиеся выдачи патента, с указанием в нем в качестве патентообладателя лица, не являющегося таковым; см. о них подробнее далее) и свидетельств на товарные знаки, наименования мест происхождения;

6) выделенных в самостоятельную категорию дел о досрочном прекращении охраны товарного знака вследствие его неиспользования.

Дела последней категории передаются на рассмотрение СИП чаще всего, составляя на сегодняшний день около 70 % от всех дел, касающихся предоставления и прекращения правовой охраны объектов промышленной собственности. Такое положение вещей сложилось не сразу: в 2013 г. из 146 рассмотренных СИП дел 77 касались досрочного прекращения прав на товарные знаки; в 2014 г. из 783 дел 435 дела были о досрочном прекращении прав на товарные знаки; в первом полугодии 2015 г. из 365 дел 235 были о досрочном прекращении прав на товарные знаки[88]!

Очевидно, что отнесение к компетенции СИП трех первых из названных категорий дел, не имеющих прямого отношения к собственно предоставлению и прекращению правовой охраны объектов промышленной собственности, выбивается из «стандартной» компетенции судов по интеллектуальным правам. Однако учитывая крайнюю незначительность числа подобных дел в практике СИП, их анализу далее будет уделено не слишком много внимания (см. § 2.2 настоящей работы). Здесь надо отметить, что в 2013 г. на рассмотрение СИП вовсе не передавались дела об оспаривании нормативных правовых актов, в 2014 г. таких дел было шесть (ни одно из требований не было удовлетворено); в первом полугодии 2015 г. поступило одно дело. Дела об оспаривании актов федеральных органов исполнительной власти, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами, только-только отнесены к компетенции СИП[89]. В отношении дел об оспаривании решений федерального антимонопольного органа статистика свидетельствует о том, что в 2013 г. на рассмотрение СИП поступило одно дело (требование не было удовлетворено), в 2014 г. таких дел было шесть (ни одно из требований не было удовлетворено – заявления возвращались вследствие неподведомственности); в первом полугодии 2015 г. в СИП поступило одно дело (требование по нему было удовлетворено).

Для целей более четкого определения сущности обозначенных категорий дел необходим краткий анализ используемых в тексте настоящей работы понятий «спор» и «дело», которые повсеместно используются не в соответствии с их значением, что порождает дополнительные правоприменительные проблемы.

В отношении понятия «спор» вряд ли вызовет возражение его понимание как разногласия между равноправными субъектами частного права, возникшего по факту нарушения или оспаривания субъективных прав одной стороны другой стороной правоотношения[90]. Это позволяет говорить о том, что понятие «спор», строго говоря, применимо только к частноправовым отношениям – к делам, возникающим из частных (в том числе гражданских) отношений. И здесь нельзя не вспомнить слова В.Л. Исаченко, который отмечал: «…под именем спора о праве не следует понимать простое разномыслие двух лиц о каком-либо юридическом вопросе; спором о праве гражданском называется такой спор, когда одно лицо, оспаривая право другого, присваивает его себе. Только в этом последнем случае каждый из спорящих вправе обратиться к суду и требовать его содействия»