По мере того, как он всё это говорил, его лицо всё больше серело и вытягивалось, а руки начали трястись мелкой дрожью. Когда он положил трубку, у него стучали зубы. Игорь, уже всё поняв, очумело смотрел на Славика не в силах вымолвить хоть слово. Потом он прокашлялся и спросил:
– Что, нужно опознавать?
– Да.
Ответив, Славик как-то весь съёжился и снова замолк, уставив хмурый взгляд в угол.
– Ну, и что они тебе рассказали?
– Да ничего, собственно. Они ничего и не знают. Просто сказали, что доставлен труп похожего гражданина, без документов. Проникающее ранение брюшной полости. Видимо, нож…
– Да-а…! Ну, ладно. Чего ж теперь сидеть? Поехали смотреть. Жене пока звонить не будем. Даст Бог, не он это.
Они встали и, заперев комнату, отправились к остановке троллейбуса.
Это всё же был Ермоленко. Узнать его не составило никакого труда, поскольку лицо было не повреждено. И, если бы не смертельная бледность, можно было подумать, что он просто спит. Игорь и Славик отупело смотрели в это лицо. Игорь никак не мог собраться с мыслями. Он постепенно начинал понимать, что в его жизни начал было происходить очередной поворот, который, к несчастью, оборвался, едва успев начаться. Он никак не мог сообразить, что делать дальше. Рассеянно отвечая на вопросы сотрудника милиции, он всё же пытался, как бы в подсознании, выстроить план самых необходимых первых действий. Надо позвонить жене Ермоленко. Надо как-то оповестить Свешникова и остальных ребят. Да, чёрт возьми, вот и не будет уже у этого города мэра по фамилии Ермоленко. Неужели его убрали конкуренты? Да. Это вполне вероятно. В наше время всего можно ожидать. Пришлёпнут, и недорого возьмут. Пожалуй, это самая вероятная версия… Однако с этим разберутся без меня. А мужик вроде нормальный был. Очень жаль! И команду подобрал хорошую. Вполне возможно было попробовать вырвать эту победу на выборах. А теперь и ребята не у дел, и перспектив никаких. Все бессонные ночи зря, все труды – тоже. Лидера нет – нет и команды. Остаётся, пожалуй, лишь сдать штабную комнату коменданту ДК, опубликовать соболезнование, помочь родственникам организовать похороны и поминки. И всё.
Минут через тридцать все формальности были закончены. Игорь со Славиком вышли на улицу.
– Слушай, Вячеслав Сергеевич! Надо же сообщить семье. Где он жил? Это же по телефону говорить нечестно. Ты адрес знаешь? Может, съездим вдвоём?
На лице Славика отразилось душевное смятение. Он криво усмехнулся.
– А какой семье? Он ведь был второй раз женат. Да и родители ещё живы.
– Ну, это уже нас не сильно касается. Наше дело – нынешней супруге сообщить. А дальше оно и без нас закрутится… Да… Слёз теперь будет…! Кстати, ты его семью хорошо знаешь?
– Как тебе сказать? С женой знакомы довольно давно, ребёнка несколько раз видел издали. Но близких отношений нет.
– Давай-ка, мы с тобой позвоним Свешникову, чтобы он оповестил всех, кого нужно, по избирательной команде и по службе. А мы прямо сейчас поедем домой к Ермоленко. Нам это всё же легче сделать. Близким будет нелегко такие известия доставлять.
Славик пожал плечами, кивнул и направился к будке телефона-автомата. Игорь тоже втиснулся в будку. По лицу Славика он видел, как тому было трудно объяснить сложившуюся ситуацию. Наконец, когда удалось растолковать Свешникову случившееся, Славик повесил трубку. Они выбрались из будки и, спустя несколько минут, уже ехали в автобусе в направлении считавшегося новым в городе микрорайона «Кленовая роща», где, как сказал Славик, пять лет назад Ермоленко купил новую небольшую квартиру, и где нынче жила его тоже небольшая и тоже новая семья.
