– Да уж. Ну, ты и задрала планку!
– А что делать? Слишком много в моей жизни было второсортного. Не хочу еще и такого мужика.
– Максималистка, значит?
– А то ты не знал. Другое дело, что ему я, такая, зачем? Но, то уже – дело третье.
– Что ты имеешь в виду? – остановился у самой двери мужчина. – Что значит – ты такая?
– Ты ведь знаешь мою историю… – туманно ответила Даша, забирая из мужских рук ключи.
– Какую историю?
– Кость, давай не будем, а? Все знают, что я детдомовка, что Яна – нагуляла девчонкой совсем, и дальше… Шило в мешке не утаишь. Скажем так, партия из меня – не то, чтобы завидная.
– И ты мне еще говоришь, что я отстал от жизни! Партия она незавидная. Из какого века эта фразочка?!
– Из нашего.
– Большего бреда я от тебя в жизни не слышал. А ведь за шестнадцать лет, что тебя знаю, чего только не переслушал.
– Ладно-ладно, не бушуй. Чего разбушевался? Тебе отдыхать пора, а ты орешь.
– Я еще и не так орать буду, если ты не перестанешь со мной разговаривать, как с выжившим из ума маразматиком! – вспылил Костя. Дашка рассмеялась, чмокнула мужчину в щеку, и шустро припустила по дорожке.
Дашка неслась через базу, из последних сил передвигая ногами. Эти пробы… Эти чертовы пробы, как она и думала, вынули из неё всю душу! О чем он думал, когда предложил ей сыграть именно эту сцену?! Хотел задеть? Указать на её место?! И какого лешего, в таком случае, она согласилась? Сколько раз Дашка обещала себе, что никогда больше не поведётся на «слабо», как бы ее ни провоцировали?! И вот опять! Стоило только скользнуть взглядом по тексту, который Герман ей вручил, и все! Это был вызов, который женщина, не раздумывая, приняла. Режиссер изволит эротику?! Не вопрос! Дурацкий кураж. Ребяческий, полный максимализма. Пора бы вырасти из этих штанишек, но – нет! Детство, которого у Дашки, считай, не было, засело в ней глубоко внутри, и вылезало на божий свет в самые неподходящие моменты.
– Что-то не так? – поинтересовался Герман, тем самым подливая масла в огонь.
– Нет. Все в порядке. Скажешь, когда начинать.
– Камера уже работает.
Даша на секунду опустила взгляд. Удивительно, но волнения не было. Наверное, злость вытеснила его из подкорки.
Эротика… Дашка одновременно и знала, и не знала, что это такое. Секса в её жизни было столько, что на десяток жизней хватило бы. Абсолютно бессмысленного, лишенного какого бы то ни было удовольствия траха. Это, наверное, страшно, но она не помнила себя вне этого опыта. Казалось, что секс всегда был частью Дашиной жизни. Женщина помнила свой традиционный первый раз лет в тринадцать. Но это далеко не значило, что тогда все и началось. До этого… Ну, она жила в детском доме. Старшие ребята развращали её сызмальства. Существует ведь много способов, которыми даже ребёнок может удовлетворить чуть более старшего ребёнка. Так что, да. Дашка не помнила себя вне этой грязи. Только потом стало понятно, что такая жизнь не является нормой. А тогда она не знала иного. Ужасно ли это – осознать, как безжалостно тебя растоптали? Не то, чтобы. Мир не перевернулся в тот же час. Для себя Даша это объясняла тем, что ей не с чем было сравнивать. Она изначально не воспринимала происходящее с ней, как насилие. Это была просто жизнь. Дурацкая жизнь никому не нужного ребёнка. Норма… Наверное, для любого среднестатистического человека, узнай он о происходящем, это стало бы шоком. Как? Как же так? Ужас какой… А для Даши Ивановой ничего шокирующего в случившемся не было. Она думала, что так живут все дети. А когда осознала правду – было уже слишком поздно. Взрослая девушка не могла изменить своего поруганного детства. Ей оставалось просто как-то жить с этим всем.
