Забылась сном лишь на исходе ночи и то ненадолго: очнулась, когда часы показывали половину шестого утра. Глянув на спящего рядом Сашу, снова испытала прилив радости и желание наслаждаться каждой минутой, проведенной рядом с ним. Валяться без дела в постели не хотелось, поэтому я бесшумно вынырнула из-под одеяла и отправилась на кухню.
Содержимое холодильника вновь навело на меня тоску: и что из этого можно приготовить на завтрак? В конце концов заварила себе чай, который без особой охоты выпила вприкуску с несладким йогуртом. Господи, как же я хочу шоколада! Да уж… Еще пару дней «бесшоколадной диеты», и у меня начнется настоящая ломка. Интересно, а Саша из моего мира такой же приверженец здоровой еды? В юности я подобного за ним не замечала, но в последние годы наше общение заметно сократилось, поэтому, вполне возможно, его пищевые привычки и изменились.
Саша появился на кухне получасом позже, хмурый и неразговорчивый. Сам сделал себе кофе, тост и тоже взял йогурт. Единственное, что я услышала от него в это утро, было:
– Приняла таблетки?
Меня этот вопрос вновь застал врасплох, хотя вчера я и нашла те самые злосчастные противозачаточные и даже выпила их. Понимаю, для мужчины и женщины, которые живут вместе, эта тема не должна быть какой-то особенной, скорее, наоборот. Но мне почему-то она была неприятна… Вернее, мне был неприятен навязчивый контроль этого вопроса со стороны Саши. Будто я какая-то непутевая или это волнует его больше, чем меня. Поэтому ответила ему достаточно прохладно:
– Выпила. Не волнуйся…
Саша, похоже, даже не заметил моего тона. Он лишь удовлетворенно кивнул и отправился в ванную. А еще через четверть часа, одетый и надушенный, отбыл на работу.
Оставшись одна, я некоторое время бесцельно бродила по квартире, пока не наткнулась на пакет с одеждой, которую привезла из больницы. Вчера мне некогда было его разбирать, и он был отодвинут в дальний угол, чтобы не мешался под ногами.
Я вытряхнула содержимое пакета прямо на кровать. Вначале выпало платье, затем шляпа, туфли… И крест Карла Генриховича. Я взяла амулет в руки и поднесла поближе к глазам. Он оказался тяжелым, испещренный непонятными символами и узелками, удивительно теплый на ощупь. На мгновение у меня перехватило дыхание, а сердце пропустило один удар. Вот оно – доказательство того, что «мой» Карл Генрихович все-таки существует, а окружающая реальность – не плод моего воспаленного воображения. Я еще немного покрутила роковую вещицу в руках, разглядывая, после чего спрятала в ящик с нижним бельем. Надеюсь, Саша не контролирует его содержимое.
Найденный амулет воодушевил меня на поиски какой-нибудь информации, касаемо меня самой в этом мире. Ведь я так до сих пор и не знаю, чем здешний вариант меня занимается, где работает, с кем общается. И первым, кто (вернее, что) мог мне об этом поведать, не задавая встречных вопросов, был компьютер. Он с радостью и без всяких паролей предоставил мне доступ к своим файлам. Десятки англоязычных текстов, и столько же на русском содержалось в папке «переводы». Несколько электронных книг на тему английской и итальянской лингвистики… Тройка скаченных фильмов… «Тяжелая» папка с неимоверным количеством фотографий… Тут-то я и залипла чуть ли не на час. По два-три раза рассматривала изображения, где я-не-я в окружении знакомых и незнакомых лиц. Родители… Друзья со школы… Приятели из лингвистического института, в котором я никогда не училась, хотя и мечтала… И, конечно же, Саша…
