Читать онлайн Валентина Элиме - Заучка для оторвы



1. Глава 1

Глава 1

Наказание или начало пути к новому?

Кто бы и что ни говорил,

отцы всегда мечтают о дочери,

чтобы любить её и баловать,

и скрипя зубами терпеть

их «прекрасный» характер,

как и улаживать проколы любимицы.

Слова автора.

Веро́́́ника

Я оглядела толпу, уперев пейнтбольный маркер¹ для стрельбы на талию, как и вставая в выгодную позу, чтобы меня было прекрасно видно. Ещё бы меня было незаметно!

− Ты уверена? Отец тебя не накажет за такое? – попыталась остановить меня моя лучшая подруга, но.

Но я уверенно стояла на краю бассейна, держа в руках маркер, направленный вверх, оглядывая толпу знакомых и незнакомых, а также малознакомых мне молодых людей и девушек. Все они собрались здесь в надежде на безудержное веселье, и оно для них обязательно будет.

Или я не Веро́ника Горская.

− Итак, друзья. Кто хочет поразвлечься по-настоящему? − обратилась я к сборищу, жаждущих не только утех, но и пира. А что, в наше время все хотят хлеба и зрелищ, не так ли?

В ответ на мои слова толпа лишь дружно заулюлюкала. Мне это только и было нужно, чтобы все дружно последовали за мной.

− Тогда берем маркеры и вперёд! – прокричала я и указала в сторону манекенов вокруг огромного крытого бассейна, как и кучи вещей, которые я была намерена испортить так, чтобы ничего невозможно было восстановить. Абсолютно.

Работники нашей семьи постарались, выстроив в несколько рядов наряженные в дорогую женскую одежду манекены по моей просьбе, хоть и делали всё неохотно. Они не могли ослушаться моих приказов, но также боялись и отца. Только вот мой гнев был страшнее, как и месть. Поэтому они безукоризненно выполнили то, что я просила сделать, пусть и нерасторопно. Всё остальное, что не относилось к одежде, лежало несколькими маленькими кучками в сторонке, но и они дождутся своего часа.

Я сама первая выстрелила в манекен, попав точно в цель: по белоснежному брючному костюму. Красная, как кровь краска, тут же расползлась по ткани. Но не успела я злорадно улыбнуться, как тут же последовали выстрелы по остальным манекенам. Некоторые не выдержали шквала шариков с красками и повалились на плитку. Но это не послужило помехой для стрельбы. Молодежь с улюлюканьем кинулась к манекенам и начала их обстреливать уже вблизи. Одежда от модных дизайнеров больше не подлежала восстановлению. Ни одна химчистка справится с таким.

Я довольно улыбнулась, представляя лицо Марты. Ну и имечко у очередной любовницы отца. Эта продержалась рядом с отцом довольно долго, но и всему когда-нибудь приходит конец. Думаю, после сегодняшнего она надолго запомнит нашу семью и больше не захочет иметь ничего общего с моим отцом. А со мной особенно! Ишь, позарилась она на что-то большее.

− А теперь устроим сцену из «Титаника»! – подошла я к куче вещей и кинула какую-то шкатулку в бассейн.

Подзаряженной толпе только это и надо было. Они тут же кинулись кидать вещи в воду, некоторые даже сами прыгнули огромного размера в бассейн, обрызгивая нас. Я увернулась и потянулась к бокалу шампанского на серебряном подносе, что держал нанятый специально для сегодняшней вечеринки официант. Отпила холодный напиток, немного щурясь от пузырьков. А жизнь-то прекрасна.

Не обращая внимания ни на что и ни на кого, направилась в сторону шезлонгов, откуда открывался прекрасный вид на всё. Лера последовала за мной.

− Владимир Александрович тебе этого точно не простит, Ронни, − всё не успокаивалась она, начиная мне действовать на нервы.

Да, для всех я Веро́ника Горская, для близкого круга общения просто Ронни. И мало кто имел право обращаться ко мне так. Хоть меня и окружало много молодежи, за круг доверия допускались мало кто. Валерия Стальная была одна из них. Её отец владел заводами и поменял свою простую фамилию на звучную еще во времена своей молодости.

− Лера, не порть мне вечеринку, − опуская на лицо солнечные очки и принимая удобное положение под лампами, прошипела я. – Её ноги в этом доме не будет. Только через мой труп!

Вот стоило только вспомнить про эту гадину, которая втёрлась в доверие моему отцу и пригрелась у него на груди, как моё настроение тут же пропало, словно его сдуло сильным порывом ветра. Но я ни за что не сдамся и не позволю этой подлой и коварной женщине даже ступить на порог дома, который строила моя мама и так его любила. От одного упоминания матери у меня защипало в глазах, но очки всё скрыли. Я выдохнула и снова отпила из бокала.

− Он всё равно когда-нибудь сдастся, − проговорила я. – Между дочерью и чужой женщиной он всегда будет выбирать меня. Кроме меня у него никого нет.

Правда, больше для себя. Ведь одно то, что они решили съехаться, говорило о серьезности их отношений. А мамы-то не стало всего четыре года назад. Быстро же папа забыл свою жену. Раньше он даже не знакомил меня со своими женщинами. Я, конечно же, догадывалась, что папа после смерти мамы не принял целибат, но он всё тщательно скрывал. До Марты были другие женщины, но мои истерики и заскоки заставляли отца одуматься и тут же прекратить с ним отношения. Эта же змеюка пригрелась так пригрелась, что отец все больше начал принимать ее сторону, а не мою.

Я не выдержала и всхлипнула. Мы с мамой были очень близки и дружны. И мне её очень не хватало. Я всегда делилась с ней своими секретами, переживаниями, а она всегда находила для меня именно те слова, после которых, казалось, весь мир будет перед моими ногами. Но авария отняла ее у меня. Конкуренты отца посуетились. Каких-то мелких сошек посадили, конечно, но сам виновник до сих пор гулял на свободе.

Толпа продолжала гудеть, но полноценного удовлетворения от содеянного я так и не смогла получить. Хоть здесь и было тепло, ультрафиолетовые лампы грели как надо, но я не отказалась бы понежиться где-нибудь на берегу моря или океана на Мальдивах или Бали. Вместо этого папа требовал от меня посещения университета и сидеть на парах, пока сам ухаживал за этой Мартой. А до лета еще так далеко…

Не успела я разозлиться как следует, стоило мне вспомнить ненавистное имя, как нашему веселью помешали.

− Веро́ника! − услышала я рёв отца и мигом всё замолкло. – Живо в мой кабинет!

Отец развернулся и вышел за дверь. Я же улыбнулась толпе, которая так и стояла, замерев, будто играла в детскую игру «Море волнуется».

− Продолжаем веселиться, продолжаем! – попыталась я поднять прежнюю волну веселья, но мои старания не увенчались успехом. Запал у всех пропал, будто мой отец забрал его с собой. А я же бросила стремление вернуть былой адреналин пошалить у своих гостей и направилась в кабинет отца. В последнее время здесь я бывала часто. По определённым причинам.

В царстве папы как всегда правил минимализм. В кабинете стоял секретер, заполненный папками, огромный добротный стол, без лишних вещей и мелочей на нем, кроме ноутбука и принтера, кожаный диван, пару кресел и бар. Даже тканевых штор на окне не было, вместо них красовались рулонные. При маме еще здесь можно было увидеть приятные глазу мелочи, но не сейчас. Он даже фоторамку с маминым изображением убрал. И все из-за этой змеюки!

Я прошла внутрь, предварительно постучав и дождавшись ответа, и спокойно присела на диван, приняв вид смиренной послушницы: спина прямая, руки на коленях, а взгляд в пол. Папа же молчал, устремив свой взгляд на улицу через окно. Он не торопился ругать меня. То ли успокаивался, чтобы не спустить весь пар на мне и не наговорить случайно лишнего, то ли просто пытался продавить меня своим молчанием. Но я уже давно привыкла к его действиям и подождать для меня не было трудностью. Это раньше я шумно вздыхала, давая знать отцу, что устала ждать его речей, который должны были меня пристыдить. Я росла, вместе с тем и мое терпение тоже.

− Веро́ника, − наконец-то мой отец начал разговор, предварительно выдохнув весь воздух из легких. – Тебе не кажется, что временами ты переходишь все границы дозволенного и не дозволенного тебе? Когда-нибудь мое терпение закончится.

Я не торопилась отвечать. Не зря же носила фамилию Горская. Я – дочь своего отца. У него и научилась хитростям вести разговоры. С ним же. И лишь спустя пару минут развеяла тишину.

− Я перехожу его только в тех случаях, когда ты переходишь свои, папа.

От моих слов отец резко развернулся ко мне лицом и взглянул мне в глаза. Я посмотрела на него с вызовом. Его Марта не будет жить в доме, где жила моя мама и память о ней сохранилась в каждом его уголке. И не только она. Только не при моей жизни.

− Дочка, мамы уже нет с нами не один год. Память о ней навсегда останется в моем сердце, но жизнь идет дальше. Ты совсем скоро улетишь из дома, создав свою семью. Мне иногда тоже хочется тепла и ласки. Я не железный, − его голос от стального перешел в грустный.

− Для тепла и ласки есть специальные женщины. И раньше ты не брезговал воспользоваться их услугами, − парировала я, но что-то во взгляде отца меня настораживало.

− Я не хочу до старости проводить ночи в отелях. Мне хочется приходить в свой дом, где меня будут встречать любимые женщины, интересоваться моими делами и кормить вкусным домашним ужином, а не привозным из ресторанов, − папа опустошил стакан и со стуком поставил его на стол. – Я хочу настоящую полноценную семью. Ведь я не молодею, годы берут своё. Совсем скоро я останусь один, а мне этого не хотелось бы…

От его слов я вздрогнула, словно меня ударило током. Нет, нет, я не хочу заглядывать наперед и, тем более, думать о том, что кроме меня у отца может появиться еще один ребенок. Я – его любимый ребенок, любимая дочь! Я его семья и никто больше нам не нужен! Ни его Марта, никто либо еще!

− Мы и есть с тобой семья, папа, − мой голос дрогнул. – Мы вдвоем с тобой против целого мира. Разве нет?

Отец внимательно посмотрел на меня и покачал головой. Раньше же после таких слов он соглашался со мной, садился рядом и крепко обнимал, успокаивая, сегодня же даже шагу в мою сторону не сделал.

− Веро́ника, я не хочу с тобой сегодня ни ругаться, ни наказывать тебя за твою выходку. Но хочу, чтобы ты знала. Марта очень расстроена из-за твоего безответственного поступка. Она ничем не заслужила такого отношения к себе. И на этот раз тебе не отвертеться от его последствий и нести за них ответственность. Раз ты посмела испортить вещи Марты, то ты и будешь помогать ей подбирать новый гардероб. Заодно познакомитесь поближе, узнаете друг друга получше.

Я сидела на диване словно громом поражённая. Раньше отец всегда принимал мою сторону, что бы я не вытворяла. Но сейчас я поняла, что мои позиции сдают. Это змея так хорошо пригрелась на его груди, что вытворить ее из жизни отца будет намного сложнее, чем тех женщин, что были до нее. Но ничего. Я так просто не сдамся. Ноги этой Марты не будет в нашем доме! Даю слово.

− Но, папа, − попыталась я возразить, но отец поднял свою руку, останавливая меня.

− Я ничего больше не хочу слышать, Веро́ника. Я свое слово сказал. Завтра же ты идешь за новыми вещами для Марты и будешь помогать ей с выбором. В твоем вкусе я не сомневаюсь, дочь. Отказа тоже не приму, как и не получится сослаться на учебу. Иначе за последствия я не ручаюсь, − не терпящим возражения тоном, произнес он, всё это время смотря мне в глаза. – И оплачивать будешь своей карточкой. В этом месяце твой лимит исчерпан.