Я быстро переоделась в спортивные штаны и плотную тёмную футболку. Глянула в зеркало. Удивительные перемены, на меня в отражении глядела, хитро прищурив зелёные глазищи, красивая молодая женщина, я мигом ощутила некий диссонанс с внутренним миром и внешними переменами. И теперь мне нужно время, чтобы привыкнуть.
Резко отвернувшись от зеркала, вышла из спальни.
В доме стояла странная тишина. Тут вообще как я заметила было тихо и спокойно, но сейчас атмосфера ощущалась иной. В распахнутые окна обычно доносилось пение птиц, жужжание мух и блеяние козочки, но сейчас ничего такого.
На завтрак мне подали блинчики, густую сметану, гречневую кашу с подтаявшим кусочком сливочного масла сверху. Удивительно! Гречка? Моя любимая крупа. Рядом пристроилась глубокая миска с белоснежным творогом, плошкой мёда и большой пузатый чайник с травяным взваром. С удовольствием съела кашу, а вот творог совсем немного. В этот раз в столовой я была одна, Нанни куда-то испарилась, Режины тоже видно не было.
Выйдя из трапезной, прошла на кухню. Дородная повариха месила тесто на широком деревянном столе. Завидев меня, оторвалась от дела и вежливо поклонилась:
- Хозяйка Есения, доброе утро! Вы что-то хотели?
- Доброе. Подскажите…
- Дороти.
- Приятно познакомиться, Дороти, - улыбнулась я. Лицо женщины просияло, и она тут же сказала:
- Примите мои соболезнования, хозяйка.
- Спасибо!
- Для всех нас уход госпожи Мишель - тяжёлый удар, - глаза женщины подёрнулись солёной влагой, - мы её очень любили.
Я подошла к ней ближе и сжала пухлое плечо в подбадривающем жесте. Эти люди знали бабушку куда дольше меня, их горе было искренним, не наигранным.
- Подскажите, а где мадмэ Нанни? - чтобы отвлечь Дороти от грустных воспоминаний, заговорила о другом.
- Она во дворе даёт наставления Режине и Марку. Они должны поехать в Промьер, поговорить с отцом Пилеппе о службе. Сегодня в обед состоится поминальная трапеза, Режина будет помогать женщинам готовить еду для стола.
- Хорошо. Скажи, пожалуйста, мадмэ Нанни, что я буду ждать её на веранде перед домом.
Когда шла через гостиную, притормозила около кресла и взяла в руки белоснежную салфетку.
- Прелесть неописуемая! - прошептала я, заворожённо разглядывая работу бабушки. Невесомое кружево, тонкая нить, хитрое плетение, завораживающей красоты рисунок. Сделано мастерски с огромной любовью.
Ведя пальцем по узору, не заметила, как суетные мысли отошли на второй план, дыхание стало глубоким и размеренным, взор поплыл, и вот перед глазами не белоснежная салфетка, а зеленоватая, светящаяся паутинка, с тем же рисунком. Нити переливались, струились, и даже подрагивали в такт моему сердцебиению. Затаив дыхание, шире распахнув глаза, неверяще глядела, как от изделия в моих руках тянется ниточка к соседней салфетке, что лежала на спинке дивана, а от той дальше, к комоду.
Это была сеть.
Магическая непрерывная сеть, не хаотичная, а структурированная, она оберегала этот дом и всё вокруг, пока я не понимала от чего или кого.
- О, вы тут? Я думала, на веранде меня ждёте, - голос Нанни резко выдернул меня из странного состояния некоего транса. Я моргнула, и картинка исчезла. Вернув салфетку на место, повернулась к эльфийке.
- Защита слабеет, едва светится, - вырвалось само.
- Увидели? - так же негромко ответила ключница.
- Да, это великолепно! Гениально!
Экономка воодушевлённо всплеснула руками:
