– Ах, да, – говорит Дейзи. – Мне пятнадцать, помнишь? Скорее ад замерзнет, чем она позволит мне провести Неделю моды в одиночестве. Ты что, не знала этого?
– Я как-то не в теме.
– Мягко сказано, – встревает Роуз.
Поппи улыбается.
– Не вредничай, Роуз. Ты отпугнешь Лили еще на несколько месяцев.
Мы все знаем, насколько «милой» может быть моя сестра. Тем не менее я люблю Роуз все больше. Может быть, потому что мы ближе по возрасту или потому что она активно пытается быть частью моей жизни. Я вижу ее чаще, чем кого-либо еще.
Губы Роуз сжаты, иногда она подносит к ним свой коктейль.
Дейзи обвиняюще указывает на меня пальцем.
– Ты два месяца не была на воскресных обедах! – Она изучает меня, будто выискивая раны. – Почему тебя еще не прихлопнули?
– Я тоже задаюсь этим вопросом, – прерывает Роуз. – А меня готовы распять, если хотя бы один обед пропущу.
– Преимущество от знакомства с Хейлом, – говорит Поппи на этот раз с некоторым сожалением.
При звуке своей фамилии Ло крепко сжимает пальцы на спинке моего стула. Я тяжело сглатываю. Поппи годами убеждала наших родителей одобрить ее парня и принять его в семью. Поскольку на счетах Сэма едва ли было шестизначное число, мои родители опасались, что парень заинтересован лишь в наследстве Поппи. Мой отец нанял его в «Физзл» несмотря на то, что у Сэма был только аттестат о среднем образовании и единственная строчка в резюме гласила о работе в забегаловке. В конце концов мой отец узнал о доброжелательных намерениях Сэма и одобрил брак. А впоследствии и мама тоже.
Теперь где-то здесь бегает маленькая копия Сэма с темными волосами и яркими голубыми глазами. Поппи чаще улыбается, и материнской теплоты у нее больше, чем у нашей собственной матери. Но она никогда не забудет их недоверие к Сэму и все, что с этим связано, даже если опасения родителей были обоснованны.
Ее негодование рикошетом летит в мою сторону, так как мать с отцом легко восприняли наши с Ло отношения.
– Если бы я только мог поменять свое имя, непременно сделал бы это, – говорит Ло, и атмосфера в помещении накаляется пуще прежнего.
Поппи говорит:
– Какое-какое имя, напомни?
Настроение начинает улучшаться. Девочки посмеиваются над Ло, но смех лучше, чем напряженные мышцы и беглые взгляды. Ло никогда не был в восторге от своего полного имени. Одна из причин, почему Роуз всегда зовет его Лореном.
– Когда ты стала такой смешной, Поппи? – спрашивает Ло, бросая ей на колени виноградину.
Я удивлена, что он решил не издеваться в ответ над названиями цветов, учитывая, что наши имена, так или иначе, связаны с растениями. Это смущает только тогда, когда мы все вместе оказываемся на публике, а в остальном я уже смирилась.
– Уже начинаешь швыряться едой, Лорен? – вмешивается Роуз. – Обед даже официально не начался.
– Теперь ты знаешь, почему нам позволено месяцами здесь не появляться, – говорит он ей. – Тайна раскрыта.
– Могу я посмотреть фотоальбом Дейзи? – спрашиваю я у сестры.
Поппи передает его через стол, и он кромкой задевает ножку моего бокала. Я ругаюсь себе под нос и вскакиваю до того, как апельсиновый сок попадет на платье.
Ло быстро хватает салфетку и встает рядом со мной. Он кладет ладонь мне на плечо, а другой рукой совершенно без задней мысли вытирает пятно с моей груди. Никто бы и не подумал ничего такого, ведь мы «встречаемся», но мой разум начинает уносить меня в совсем другом направлении. Подходит официант с большим количеством полотенец, но я буквально сгораю со стыда, не в состоянии сдвинуться с места.
