– Так, предлагаю проходить через чёрный ход, – сказал я.
– Ты когда успел узнать, где здесь чёрный ход? – удивился мой подельник.
– Ну я, знаешь ли, тоже готовился, – объяснил я.
Электрик странно на меня посмотрел, но промолчал. Его мнение я знал – считает, что я обстоятельная подготовка – на разных полюсах.
Мы зашли внутрь корпуса, где, как и рассчитывали, не было ни души. Свет везде выключили, поэтому идти в цех пришлось в темноте. Повезло, что по пути мы ничего не задели. Электрик вытащил фонарик, собрался включать, я его остановил и объяснил, что это уж точно привлечёт к нам внимание.
– Да не видно ж ни хрена, – пробухтел он и достал свой план, чтобы посмотреть.
Я не стал его дожидаться и пошел вперед сам. Он же, повозившись с бумагой, сунул ее обратно в рюкзак и догнал меня.
Вскоре послышалась музыка, приглушенно, из-за закрытых дверей комнаты мастеров, где решили отмечать юбилей. Из щелей под дверью пробивался свет, единственный во всём цеху.
– Не жалеешь, что на празднование не пошёл? – я решил немного разрядить обстановку.
– Жалею, конечно, механик там, вроде, красную икру принёс, и водочка тоже какая-то хорошая, – вздохнул тот.
– А как ты объяснился, что на юбилей не пойдёшь?
– Сказал, давление скакануло!
Под звуки музыки мы прошли в цех, остановились на повороте и увидели то, что искали – трансформаторную будку.
– Давай переодеваться, – сказал я.
Электрик начал доставать из рюкзака необходимый инвентарь. Мы надели резиновые сапоги, резиновые перчатки, мой компаньон ещё надел очки, но я от них отказался. Я-то в них и не работал никогда, несмотря на технику безопасности, мешают обзору жутко. Понимая, насколько нелепо выгляжу, я улыбнулся. Вообще на душе был трепет, до конца не верилось, что прямо сейчас я могу предотвратить катастрофу. Но трансформаторная будка стояла всего лишь в паре десятков метров от нас, и волнение определённо присутствовало.
Кстати, электрик поступил чуточку мудрее и к этому моменту тоже заранее подготовился. Он вытащил из своего походного рюкзака пузырек корвалола, откупорил крышечку. Я почувствовал, как потянуло фирменным мятным запахом. Залив в себя половину флакона, старик протянул его мне.
– На, выпей, чтобы не нервничать!
Я отказываться не стал и тоже залил себе несколько капель на язык. Вкус корвалола сейчас показался особенно отвратительным.
Вернув флакон, я увидел, как открылась дверь комнаты мастеров, и музыка стала громче. Наружу вышли мужики, успевшие, судя по их раскрасневшимся лицам, чутка выпить – всего их было четверо. Трое пошли в курилку, а один вдруг свернул в тот ряд, где стояли мы. Я хорошо знал этого мужика – это был слесарь Ваня, и его верстак находился всего в паре метров от нас.
Благо в цеху царила тьма, и я спрятался за металлическим щитом, потянув за собой и Генку.
– Сиди, не двигайся и звуков не издавай, – предупредил я.
Электрик уже за щитом продолжил засовывать пузырёк с корвалолом в рюкзак. Руки у него тряслись, так что пузырёк упал на пол и покатился прямо к верстаку Вани.
– Вот с-сука…
Электрик выругался сквозь стиснутые зубы и собрался идти за пузырьком, но я удержал его за плечо.
– Тихо! Куда ты лезешь!
– Так увидит!
– Пусть лучше увидит пузырёк, чем тебя.
Ваня подбрасывая ключи от своего ящика, подошел к верстаку. Открыл ящик и достал оттуда небольшую чекушку самогонки.
– Мужики, вон что у меня есть! – сообщил он другим работягам, поджидавшим его в проходе корпуса.
