Заснул Виктор лишь под утро. Но долго спать ему не дали. Утром был устроен подъём, после которого последовал завтрак, а потом потянулись томительные часы ожидания допроса. Только ближе к вечеру Никитина доставили в комнату для допросов. Знакомый уже ему следователь в присутствии назначенного адвоката сказал:
– Гражданин Никитин, я предъявляю вам обвинение в убийстве с особой жестокостью и изнасиловании гражданки Терёхиной. Вы признаёте себя виновным в этих преступлениях?
Виктор побледнел и воскликнул:
– Убийство? Изнасилование? Да что вы такое говорите? Я никого не убивал, тем более не насиловал.
– Факты говорят об обратном. Я обязан вам сказать, что в данном случае только чистосердечное признание вины, возможно, поможет вам избежать смертного приговора.
– Я не виновен.
– Так или иначе, но я сейчас допрошу вас в качестве обвиняемого. Итак, ваши фамилия, имя отчество, где родились, имеете ли судимость?
Виктор ответил. После этого Сушко разъяснил права обвиняемого, согласно которым Никитин имел право на защиту, знакомиться с материалами дела, заявлять ходатайства, давать показания по существу дела, отказаться от дачи показаний… Потом следователь продолжил задавать вопросы:
– Вы раньше знали Риту Терёхину?
– Нет.
– Когда и при каких обстоятельствах вы её встретили?
Никитин ещё раз рассказал всё, что знал по этому делу.
– Вы по-прежнему утверждаете, что не убивали и не насиловали гражданку Терёхину?
– Об этом я даже в страшном сне не мог подумать.
– Отвечайте «да» или «нет».
– Да.
– Как вы тогда объясните, что в вашей машине был обнаружен нож, которым была убита девушка? Этот факт подтвердила экспертиза.
– Я уверен, что его мне подбросили. Машину я всегда ставлю возле общежития, и замок багажника можно легко открыть. Кроме этого, должен возникнуть вопрос: почему я целую неделю, возил орудие убийства и не избавился от него.
– Для этого существует много причин, и позвольте выводы делать мне. Продолжим. Как вы объясните наличия следов крови на заднем сидении вашего автомобиля. По заключению экспертизы, она принадлежит потерпевшей.
– Этого я не знаю, но возможно, у неё пошла кровь из носа, и капля попала на сидение. Быть может, её перед этим ударил парень, с которым она поссорилась. Допросите его по этому вопросу.
– Я без ваших советов знаю, что мне делать и кого допрашивать. Следующий вопрос. Когда вы вернулись домой в общежитие?
– Около двенадцати ночи. Это может подтвердить вахтёр.
– Терёхина была вашим последним клиентом?
– Да, но я ещё после неё где-то полчаса ездил по городу.
– Вашу машину около двенадцати часов видели возле места, где обнаружили труп девушки.
– Я уже вам сказал, что не убивал эту девушку, как и не знаю, где её нашли. Там, возможно, была другая машина, похожа на мою. Кстати, я вспомнил: в воскресенье вечером я видел два раза «Москвич – 412» красного цвета, как у меня. Мне ещё показалось странным поведение водителя и пассажира. Сложилось такое впечатление, что они следили за мной.
– Эти ваши показания я воспринимаю как попытку уйти от ответственности.
Адвокат, до этого сидевший молча, вздрогнул и сказал:
– Товарищ следователь, прошу всё же эти показания моего подзащитного занести в протокол допроса.
– Хорошо, нам придётся проверить эту версию. Но я уверен, что она ни к чему не приведёт, – немного помолчав, следователь спросил:
– Что было надето на девушке в тот вечер?
