Битва закончилась, все амореи были уничтожены. Путь в Землю обетованную был открыт. Моисея поднесли к реке. Он потрогал прохладную воду рукой, и впервые за последние годы на его лице просияла счастливая улыбка:
– Вот мы и прибыли на святую землю, как и завещал нам Всевышний! – он поднял мокрые от радости глаза вверх, шепча слова благодарности Богу. – Спасибо!
Аарон подошел к брату в сопровождении нескольких помощников.
– Моисей! Мои люди перенесут тебя через реку, и ты увидишь нашу новую родину.
Первосвященник хотел было дать команду крепким молодым людям, но пророк грозно предостерег его:
– Не сметь!
Аарон с удивлением взглянул на брата:
– Ты что, Моисей? Мы шли сюда сорок лет, чтобы остановиться на краю пустыни и только издалека смотреть на рай, к которому стремились всю жизнь?
Пророк подавил вспышку гнева, его глаза потухли:
– Отнесите меня обратно в лагерь, а ты, Аарон, следуй за мной.
– Но кто же поведет наш народ дальше? Ты же пророк и кому как не тебе возглавить новую эпоху израильтян?
– Нет, брат мой! Наша миссия закончена. Мы выполнили предначертанную нам волю Бога. Путь народа лежит дальше, но за все грехи наших людей ответственность несем мы.
– Но, Моисей, чем мы провинились перед Богом? Тем, что вели народ по пустыне сорок лет, рискуя каждый день жизнью, опасаясь восстания в собственном стане, убеждая людей быть терпеливее и поклоняться Отцу нашему небесному?
– Не богохульничай, Аарон. Ты знаешь, что за все грехи народа в первую очередь отвечаем мы, так как не всегда могли оправдать его доверие.
– Но при чем тут мы, Моисей? Они грешили, а отвечать приходится нам.
– Да, брат мой, ибо мы не смогли проявить ту стойкую силу духа и веру в Бога, которые смогли бы до конца убедить народ. В этом наш смертный грех. Поэтому путь за реку нам заказан.
– Но я не согласен! – лицо Аарона побагровело, губы затряслись от обиды, слезы страшного разочарования выступили на глазах.
– Успокойся, брат. Прими это как данность, как волю Бога, – Моисей посмотрел на первосвященника пронзительным взглядом. – Сегодня на закате дня я умру. Бог призывает меня к себе. Остаток жизни тебе придется провести в одиночестве, молясь каждый день и выпрашивая у Всевышнего прощения.
– Нет! Нет! Моисей, ты не умрешь, мы останемся здесь вместе, будем вспоминать молодые годы, когда играли во дворце фараона, купались в полноводных водах Нила, гуляли по парку, влюблялись и делились своими переживаниями. Ты не можешь покинуть меня в столь тяжелый момент. Нет! Я не отдам тебя никому, – Аарон крепко обнял старца, горько рыдая на груди брата.
Пророк грубо оттолкнул от себя брата:
– Аарон, не иди против воли Бога, ибо только Отец наш небесный определяет будущее каждого из нас! – внезапно пророк стал задыхаться.
– Что с тобой, брат? – первосвященник в испуге схватил холодеющую руку пророка.
– Помоги мне подняться на ту гору, Аарон, – Моисей взглядом указал на невысокую скалу, возвышавшуюся вдали.
– Но ты не дойдешь туда, мы отнесем тебя на гору.
Пророк, превозмогая немощь, дикую усталость и боль в коленях, поднялся на ноги:
– Бог велел мне самому проделать этот последний путь, – и он сделал шаг, а затем другой, посмотрел на небо и попросил только одного – дать силы взойти на гору Нево, чтобы предстать перед Богом.
Первосвященник поддерживал брата, стиснув зубы, стараясь не разрыдаться. К обеду они добрались до подножия горы.
