В ларьке еще горел свет. Стрелки наручных часов приближались к девяти, но Олег не удивился. Томочкин «клиент» как раз шел после восьми вечера. Она частенько тянула с закрытием ларька, и причина всегда находилась убедительная – остатки хлеба распродать, но он знал: к ассортименту нелегальных сигарет изобретательная продавщица давно добавила неплохую водку собственного производства и отпускала ее местным мужикам очень даже задешево.
На конечной трамвайной остановке стояла молодая пара и мужичок лет сорока. Рядом парикмахерская глазела черными окнами. Над входной дверью красным цветом горела лампочка сигнализации. Два фонарных столба вдоль широкого тротуара освещали пятачок с ларьком. Вокруг ни души. Олег подтянул поводок, подошел к окошку и через витрину попытался обнаружить силуэт продавца. Внутри никого не было, но возле распахнутой боковой двери стояла тень в белом халате. Сигаретный дым облаком поднимался к фонарному свечению, слышался приглушенный смех.
– Рассмешила ты меня, Женька! Разве можно так доверяться незнакомым людям. Вон сколько аферистов по квартирам шастают, деньги у старух вымогают. Так то старухи, а ты…
Голос принадлежал не Томочке, и Олег в нерешительности остановился. Ниночка! Новая продавщица. Как же он успел позабыть утренний инцидент! И тут же вытащил из кармана ветровки всю наличность и подсчитал в уме, какой за ним оставался долг, чтобы погасить все одним махом. Он рассчитывал именно на такой исход, чтобы за ним больше ничего не числилось, ни копейки. Но после похода в супермаркет в кармане опять отыскалась сущая мелочь. Олег выругался по-тихому, сквозь зубы, и замер в нерешительности, раздумывая: показываться на глаза Ниночке или ретироваться задним ходом, пока та не запеленговала его прямо возле злополучного раздаточного окошка.
– Знаешь что, Женек, я домой уже собираюсь. Мне еще ларек надо на сигнализацию поставить. Ты меня в интернете найди. Знаешь мой аккаунт?.. Тогда записывай или запоминай. Нина Телешева. Только фотку я не выставляла. У меня на аватарке цветочек… нет, не аленький, а синенький. Найдешь, одним словом… и рецепт мне пришли. Ну все, давай, пока.
Олег отпрянул от окошка, но задел Фурсика. В вечернем воздухе разнесся жалобный визг.
– Мужчина, вы что хотели? Я уже закрываюсь.
Ниночка выглянула из-за угла, быстро смерила мужскую фигуру уничтожающим взглядом и с усмешкой произнесла:
– Фурся! Что за водичку пришел расплатиться?
От такой наглой фамильярности Олег на секунду опешил, но внешность новой продавщицы разглядеть успел. Девушке на вид было лет двадцать, лицо свежее, приятное, на голове белая полотняная косынка. Еще приметил мягкое очертание подбородка, пухлые губки. Глаза в окантовке черных подкрашенных ресниц смотрели широко и открыто. Цвет глаз разглядеть не успел, продавщица зашла обратно в ларек, ради личной безопасности дверь заперла на ключ. Олег спохватился.
– З-знаете, за воду расплачусь, а вот остаток з-завтра з-занесу.
Он хотел что-то добавить в оправдание, но она перебила.
– Да понятно уже. С вас сорок восемь рублей.
Олег поспешно выложил всю мелочь, что нашлась в кармане. Ситуация повторялась точь-в-точь, только с разницей во времени. Тонкие пальцы с отточенными ноготками быстро отобрали самые крупные по номиналу монетки и ловко сгребли их с блюдца, на котором остался ненужный шлак. Он не обратил на него внимания и без привычного «спасибо» зашагал домой.
