– Благотворительность?
– И это тоже. Рисую иногда, иногда вышиваю.
– Я понял, – радостно воскликнул он. – Ты просто не определилась. Ты не понимаешь, что хочешь. Если мы найдем то, что тебе нравится, то и личная жизнь у тебя наладится.
– Олег, ты не прав. Мне просто не нужна личная жизнь. Такое ведь бывает. Можешь считать меня не нормальной. Может я фригидная вообще. Но мне не нужны никакие отношения.
– И с девушками тоже?
– Пффф, – пшикнула я, – нет конечно.
– Ты против сексуальных меньшинств? – по-своему понял Олег мой ответ.
– Нет. Я считаю, что каждый имеет право на любовь, мы свободное общество. Но я против показухи, против митингов, шествий и привитие этих их взглядов другим людям. Реально не понимаю зачем это. В этом плане мне больше нравятся мусульманские страны – где даже муж свою жену не может обнять и поцеловать в обществе. Дома они могут делать что угодно, но наедине.
– Ты такая скромная?
– Я? Нет. Совсем нет. Возможно во мне говорит одиночество и мне просто не приятно видеть счастье других. Это как в песне Зиверт, помнишь стих вначале песни?
– Нет, я не слушаю такое.
– Они так здорово бродят по улицам
Влюбленные, медленно, с радостью.
Верят, что все обязательно сбудется,
Да как им хватает наглости?
Чувствуют себя нужными,
Свет им на лица падает.
Сегодня просто простужена,
Обычно они меня радуют, – я дочитала стих, пару секунд посмотрела в окно и продолжила. – Они меня тоже обычно радуют – парочки, которые ходят за ручку, влюбленно смотрят друг на друга, целуются и обнимаются, но вот когда они переходят грань, начинается какая-то прелюдия – мне это совсем не нравится. Слишком интимно.
– С этим понятно. Я не понимаю почему ты не стала профессионально заниматься пением.
– Я не хочу, – пожала я плечами. – Моих умений мне вполне хватает, чтоб спеть друзьям на празднике. Преподаватель говорил мне, что у меня есть шанс связать свою жизнь с музыкой, но для этого надо было очень много и усердно заниматься. Мне это ни к чему.
– Ты не хочешь стать певицей? Большинство девочек мечтает быть певицами. А у тебя есть шанс. Может тебе деньги нужны на курсы?
– Нет, не мечтала и нет, не нужны.
– О чем же ты мечтала в детстве? Кем хотела стать?
– Учительницей начальных классов. Но поступила на историю – во взрослом возрасте мне эта тема стала интересней. Ты даже не представляешь, как история исковеркана. Еще столько интересного и необъяснимого. Египетские пирамиды – вообще кладезь секретов. Да и в принципе история…
– Понятно. Когда раскроешь секреты, буду рад послушать.
– Я не открою. Это больше задача археологов. Я могу предположить, но не факт, что моя гипотеза будет верной.
– Почему ты тогда не пошла учиться на археолога?
– Я люблю детей. Мне хочется передать свои знания, понимаешь? Хотя учебная программа не позволяет отклоняться от плана, но я что-нибудь придумаю. А ты всегда хотел стать актером?
– Да. Я с детства занимался в театральных кружках, мне это очень нравилось. А вот учился я посредственно. Историю совсем не знаю, хотя мне стыдно в этом признаваться.
– Ты играл в исторических фильмах. Как же ты можешь не знать историю?
– Я выучил сценарий, мы проработали персонажа, его повадки и говор. Костюмер подобрал костюм. Для этого совсем необязательно знать историю. Вот когда актер играет знаменитого человека – там он реально в него должен влиться, можно сказать пройти его путь, понять. Чтобы прямо стать им, думать, как думал он. Но у меня пока таких ролей не было.
