– Сейчас я покажу тебе, что со мной происходит. Все это время моя семья жила в страхе, как зашуганный скот. Мой отец погиб сражаясь за твой народ против теневой за возможность жить в спокойствие. Как ты могла так поступить со своим миром? Отвечай!
Страх пробирал до дрожи, та милая девушка, что спасла ее сейчас предстала в новом облике обозленного существа.
«Я понимаю ее. Утрата близких может творить самые ужасные вещи с нами»
Рванув вперед, Лилит схватила за горло Маттсон. От неожиданной силы и напористости у нее закружилась голова. Нити, лившиеся по всему телу, продолжали тянуться в разные стороны, забираясь на траву и землю, уничтожая окружающую среду. Все живое умирало, зарастая толстым слоем снега и льда.
– Остановись… – выдавливала Мариса, пытаясь не заплакать, – мне жаль твоего отца, но я не виновата…
Яркий луч света, стремительно прорезая атмосферу, заставая девушек врасплох. Вспышка разделяется в два искрящих шара, ударяя обеих в грудь. Мощь была огромная, Маттсон не знала, с какой скоростью летела назад и как быстро оказалась на земле. Ее мозг не успел выдать хотя бы одну догадку или теорию, потому что тьма оказалась быстрее, унося разум в своих объятиях глубоко в ад.
***
– Марисабель, помоги мне… – эхо гуляло по серой комнате, отдаваясь об бетонные стены.
– Кто ты? – девушка стояла в середине тускло освещенного помещения, стараясь найти источник звука.
– Не бросай меня…
– Почему я должна тебя бросить?
– Марисабель… – перед ней был он в отражении того самого злосчастного зеркала. Его силуэт в полный рост, стоял напротив демонстрируя мощную фигуру с разодранной коже по всему торсу и груди с кровяными подтеками. Его ртутный взор неотрывно следил за ней. – Я горю.
За ним загорается огонь, горя синевой. Языки пламени впиваются в его тело, пропитывая каждый уголок своей острой боль. Но, он не издавал ни звука… Лишь, смотрел в глаза и пропитывался ее жизнью, ее духом, ее светом.
– Что мне сделать? Как мне тебе помочь?
– Открой свой разум… – раздалось возле уха, опаляя кожу и выводя из кошмара.
***
Боль в груди. Первое, что почувствовала Мариса была дикая боль в районе солнечного сплетения. Создавалось ощущение, будто там ничего нет, кроме открытых костей и перемешанных в кашу органов. Хотелось пить, в горле першило. Сил не было сказать хотя бы одно слово.
Рядом слышались шорохи, из-за чего Маттсон пришлось окончательно проснуться.
– Ба, со мной все нормально. Мне просто приснился кошмар, – попыталась пробубнить та.
– Я конечно не молода, но не настолько, чтобы меня называли бабушкой.
«Стоп, это не бабушкин голос», ─ резко открыв веки, Марисабель на минуту задумалась, ─ «мне не помниться, чтобы у меня в комнате был деревянный потолок»
– Она очнулась, – повернув голову в сторону незнакомых звуков, та увидела женщину лет сорока с длинными белыми косами и добродушной улыбкой на лице, – здравствуй, милая.
– Здравствуйте, я… а вы кто?
«У меня скоро войдет в привычку просыпаться в незнакомых местах»
– Стой, не вставай. У тебя ожог в районе груди, дай мази впитаться до конца, – остановила женщина, – ты получишь все ответы только после того, как отдохнешь.
– Да, хорошо. А могу я узнать, как вас зовут? – неловко спросила она.
– Конечно, я Тана, мама Лилит и Рида, – с благоговением ответила Тана.
«Так, значит, они брат и сестра»
– Спасибо вам большое, Тана.
– Отдыхай.
После ухода женщины, Мариса почувствовала, как снова проваливается в сон.
