Здесь. Философия данности - страница 26

У Шопенгауэра тоже нет образа страха, но и он понимал его значение для подчинения человека разуму. Поэтому философ пишет, что «человек… понимает опасность своего положения и ему тяжело сознавать свое существование ненадежным, всецело обреченным случайности». Была знакома Шопенгауэру и данность, как противоположное миру возможного и невозможного. В мире как представлении «люди живут, люди ожидают и создают науки», и даже «достигают счастья». Человек в этом мире приобретает немалые выгоды, к которым Шопенгауэр относит, кроме науки, еще и язык с обдуманной деятельностью.

Как понимает Шопенгауэр данность? Как идею вещей, как вещь-в-себе, «их [вещей] что и как, а не почему». Идея вещей – это вещи вне их отношения с другими вещами, то есть вещи, свободные от подчинения закону достаточного основания. Перед человеком, способным видеть идею вещей, «вещь выдает себя за то, что она есть, высказывает себя до конца и не отсылает от одной вещи к другой».

Кое-что есть у Шопенгауэра и о пути к очевидности. Так, философ пишет, что человек должен перестать «интересоваться взаимными отношениями различных представлений» и помнить, что вещи «таинственны, загадочны, абсолютно непонятны».

Более полно о пути к очевидности говорит Лев Шестов. Философ считал, что первый шаг к обретению «свободы неведения» – «приучить себя не считаться с достаточными основаниями» и видеть, что «даже там, где все людям представляется ясным и понятным, [там] все необычайно загадочно и таинственно». Иными словами, человек должен удивляться миру. Удивленному человеку «мировая гармония… кажется приятным, но унизительным даром. Мир по-прежнему [его манит], но уже не дает чистой радости». Человек приучается «жить с одними вопросами – без ответов». Несмотря на это, «пока человек удивляется – он еще не коснулся тайны бытия… Только отчаяние подводит его к граням и пределам сущего». Отчаяние – это состояние, в котором человек понимает, что «всякая дальнейшая борьба [за основания] бессмысленна, когда человек испытывает свое полное бессилие» отыскать основания, превратить данность в мир возможного и невозможного. Отчаявшийся человек понимает, что «все что угодно может произойти из всего что угодно», например, «могло бы быть, что камень обращался бы на наших глазах в растение, а растение – в животное». Именно отчаявшийся человек понимает: того, что он «искал – не найдешь». И тогда все «гарантии несомненностей и прочностей падают: мы должны жить в постоянной неизвестности, всегда терпеть и быть готовыми к чему угодно». «Для разума страшнее всего беспочвенность», поэтому разум оставляет человека, который теряет ведение, становится неведающим и обретает веру.

* * *

После того как я представил тебе образы очевидности, я должен вернуться к схеме, раскрыть ее смысл, после чего привести словарик категорий философии очевидности, и тем самым окончить свое письмо.

В этой схеме три яруса: «страх – разум – вера», «данность – мир возможного и невозможного – очевидность», «желание устроиться на земле – подчинение – обретение», есть также промежуточный ярус «ведение – неведение» и две вставки: между вторым и промежуточным ярусом, а также находящаяся под нижним ярусом. Элементы ярусов соединены вертикальными и горизонтальными линиями. Начну с горизонтали первого яруса.