Здесь перезимует горе - страница 19

“Нет. Тут очень быстро найдут тело”, “Я не думаю, что правильно оставлять надпись кровью на таком старом здании” или “Может быть, убьем лучше того полицейского? Или лучше его жену, чтобы он активнее взялся за дело?”.

Они говорят не так тихо, как думают, и на нас всё чаще косятся люди. Да и мне как-то не по себе, потому что они явно говорят всерьез.

После того, как они интересуются у меня, не знаю ли я, насколько быстро выльется вся кровь из мужчины весом примерно 120 кг, я не выдерживаю и прямо спрашиваю:

– А Вы не хотите просветить меня, кого собираетесь убивать? И зачем…

Минуту они смотрят на меня, как на слишком догадливого свидетеля, которого срочно нужно убрать, но потом просто смеются.

– Мы что ей не рассказали?

– Вроде нет.

– Забыли.

– А говоришь, ничего не забываешь.

– Ой, не придирайся.

– Мы книжку пишем, – наконец, вносит ясность Антонина.

– Да, детектив. – добавляет фиолетововолосая.

– А-а, понятно-о, – протягиваю я.

– Я думаю минут за двадцать, если подвесить его за ногу. Хотя… как мы такого здоровяка подвесим? – продолжают они обсуждение, как ни в чем не бывало.

И я снова предпринимаю попытку их отвлечь от пугающих тем.

– Знаете, мне кажется, стоит обсуждать это потише. Прохожие могут не так понять и вызвать полицию, например.

– Как-то раз в Ленинграде, – говорит Антонина – и правда вызвали.

– Да, мы потом убегали по Невскому от юноши на коне. Я думала, мы прям там отдадим Богу душу… – произносит то ли Татьяна, то ли Валентина.

– Это точно. Но наша Валя неслась, как двадцатилетняя, еле поймали.

– Я так испугалась. Я никогда ничего не нарушала, – произносит самая молчаливая, точно Валентина.

Таких историй у них, наверное, миллион. Оказывается, они уже пятнадцать лет ездят по миру и пишут свои книги. И, оказывается, они известные!

– У нас уже 35 книг, – объявляет гордая Антонина.

– 36-ая сейчас в издательстве, а эта будет 37-ая, – добавляет фиолетоволосая Татьяна.

– А почему вы решили писать про Псков? – спрашиваю я.

– Ну, тут граница недалеко, тихо и довольно живописно, – отвечает Антонина.

– А еще нам хотелось тут побывать, – дополняет четвертая.

Несколько часов мы ходим по осеннему, унылому городу, они ищут укромные места, фотографируют каждый закоулок и, с моей помощью, составляют схему с подписями, где какая фотография сделана. Прямо как мы делаем фотофиксацию объектов на работе.

– Понимаешь, память уже не та, – поясняет худосочная Екатерина.

В ответ на это Валентина обижено вставляет:

– Ну, это ты за себя говори. Я вот помню всё.

– Да ты даже не помнишь, что надо ходить в туалет, – шутит Антонина.

Но что-что, а про туалет они помнят. Каждые пятнадцать минут мы либо ищем кустики поплотнее, либо врываемся в какое-нибудь кафе. От запахов еды у меня всё сильнее урчит в животе. Но денег у меня нет, так что, каждый раз покидаю заведение с пустыми руками и грустными глазами.

Периодически мне приходят сообщения от Иры, с вопросами: где мы, когда закончим. Но эта четверка такие наблюдательные, что мне неловко при них отвлекаться.

Они сверхъестественно подмечают мельчайшие детали, будто видят всё не в масштабе один к одному, а как минимум четыре к одному…

И самое удивительное, что они совершенно не устают. Как ходить, так и разговаривать. Часто, по их просьбе прямо у них на глазах, мне приходится гуглить, что это за место, которое они только что откопали.

– Посмотри в Яндексе, Гугл как-то очень плохо понимает по-русски, – советует мне Екатерина.