– Скучаю по вам, ребята, – всхлипнула я.
– Хейзел! – заулюлюкали они. Как же я их обожаю.
– Вы же все приедете на Рождество домой?
Конечно, они приедут. Значит, я тоже навещу тетю Ясмину, родственников и увижусь с друзьями.
На балконе раздался сильный шум, и я тут же вскочила.
– Хейзел?
– Чарли?
На балконе стоял Чарли, и мой рот открылся от удивления.
– Как ты это… – посмотрела я вниз, – что ты здесь делаешь?
– Захотел увидеть тебя, – он не улыбался, но его глаза делали это за него.
– Хейзел, ты куда пропала? – раздался голос из скайпа. Блин!
Я подбежала к ноутбуку, наклонилась перед кроватью спиной к Чарли.
– Ребята, мне надо бежать. Всех целую, обнимаю. Пока-пока! – я нажала на красную трубку и повернулась к Чарли.
– К Монике ты тоже так являлся? – скрестила я руки на груди.
– Нет, я пользовался дверью.
– Ну конечно, – отвела я взгляд.
– Кто там у тебя? – указал он на ноутбук.
– Мои друзья.
Эти пару дней мы с Чарли почти не виделись, лишь мельком удавалось друг на друга взглянуть. Но мы переписывались. Я не знаю, как относится ко мне Чарли и чего он от меня хочет. Это дружба или что-то большее? Я ему вообще нравлюсь? Боже мой! А если да, то это плохо! Его любит моя сестра, и этим все сказано. Точка.
– Почему твой холст пустой? – спросил Чарли.
– Потому что мне нужно нарисовать портрет, – вздохнула я и села на кровать.
– Чей?
– Близкого человека.
– Хм, – расплылся в улыбке Чарли.
– Что? – наклонила я голову.
– Можешь нарисовать меня.
– Тебя? – он кивнул. – Знаешь что? А это идея, – улыбнулась я.
– Итак, когда тебе нужно его сдать?
– В понедельник.
– Тогда, Хейзел Монро, – подошел он ближе, – тебе придется терпеть меня каждый день.
– Или тебе меня, – пожала я плечами.
– Это вряд ли, – отвел он взгляд.
Мы решили, что лучше всего рисовать портрет на моем балконе. Он сел на мой диванчик и смотрел в сторону океана. Его лицо было спокойным и безмятежным. Его глаза говорили о том, что сейчас он чувствовал себя очень хорошо. Возможно, какая-то часть меня надеется, что он такой из-за того, что рядом со мной.
– Ты такая сосредоточенная. То и дело хмуришь брови. Такой я тебя еще не видел.
– Перестань болтать, – улыбнулась я и стрельнула в него глазами. Он изобразил, что закрывает рот на замок и выбрасывает ключ.
Спустя пять минут.
– Все, я так не могу, – не выдержал он, и я отложила кисть. – Если мне нельзя разговаривать, может, ты мне что-то расскажешь? Ты сможешь рисовать и говорить одновременно? – подался он вперед.
– Смогу. Что ты хочешь узнать?
– Позволено ли мне спросить, как так получилось, что ты и Моника сводные сестры?
Я на секунду замерла, мой взгляд затуманился, но затем я медленно кивнула и пустилась в рассказ.
– Мой папа иногда ездил в командировки, такая у него работа, сам знаешь. Он до сих пор ездит, но теперь с Трэйси. Когда мне было десять, я услышала, как мама кричала на папу. Его слышно не было, только ее, – сглотнула я. – Я тихонько спустилась по лестнице и села на ступеньки. Меня не было видно, так как мама и папа были на кухне. Лучше бы меня там не было…
– Что произошло? – обеспокоенно спросил Чарли.
– Мама залезла в папин ноутбук, чего никогда не делала. Там были фотографии маленькой девочки с темными волосами. И… были фотографии, где с ней играл мой папа. Сначала мама думала, может, это племянница или что-то вроде того. Но, когда она увидела выписку со счетов, она не выдержала. Много денег потрачено в детских магазинах и парках развлечений в Майами. Самая большая сумма приходилась на Рождество и 5 марта. Целых 11 лет.
