Здоровый папа, больной папа. Какой смысл в деньгах, если нет здоровья? - страница 2

Мой биологический отец (которого в дальнейшем я буду называть больным папой) большую часть взрослой жизни отличался крепким телосложением и физической силой. После возвращения домой с корейской войны он взял на себя управление семейной фермой. Прекрасно разбирался в фермерском деле, чередовании сельскохозяйственных культур, разведении и выпасе коров и трудился не покладая рук без выходных. Вкалывал на ферме, обеспечивая жену и восьмерых детей. Отец мало говорил, а о том, чтобы вести с ним задушевные разговоры, и помыслить было нельзя. По сути, первая беседа, длившаяся более трех минут, состоялась между нами, когда мне исполнилось восемнадцать и я собирался покинуть родительский дом. Большую часть времени я наблюдал за ним, но с моего языка всегда был готов сорваться вопрос.

Он медленно старел, мучаясь от сердечных болей, подагры и распухших ног. Серьезные проблемы со здоровьем вынудили его что-то менять, но было уже слишком поздно. Вспоминая больного папу, я все время думаю: мог ли я сделать для него нечто большее? Почему он не прислушивался к тому, что я рассказывал о принципах, почему не старался применять их к себе? Ответ прост: он практически не задавал мне вопросов касательно своего здоровья. Я давно пришел к выводу: кто не спрашивает, тот не участвует в процессе. Так складывалась ситуация с больным папой. Я так сильно хотел поделиться с ним всем, что узнал, но, когда говорил, казалось, что слова мои бессмысленны и бесполезны.

Отправляясь на ферму кормить коров, поливать землю, собирать сено или пахать, я постоянно сбрасывал с пассажирского сиденья грузовичка пустые бутылки из-под газированных напитков и обертки от конфет. Время от времени я находил его любимое печенье в коробке и с удовольствием сгрызал его по пути, так как хруст хоть немного нарушал повисшую в кабине тишину.

Скудость общения вынуждала меня наблюдать, задавать себе вопросы и мысленно формулировать ответы, чтобы получить какие-либо знания. Если мне везло, отец отвечал на один из моих вопросов. Будучи добрым соседом и весьма уважаемым членом сообщества, он любил конфеты, газированные сладкие напитки и мороженое. Дома мы ели то, что готовила мама, и обычно это были продукты, выращенные в саду и на ферме. За завтраком я наблюдал, как он высыпал огромную ложку белого сахара в миску с кукурузными хлопьями. Мы часто их ели, поскольку это были самые дешевые хлопья в местном магазине. Я сказал себе, что если это может делать мой больной папа, то и я смогу. Поэтому щедро посыпал сухой завтрак несколькими ложками сахара. Исключение составляло рождественское утро, когда мы могли полакомиться сладкими воздушными хлопьями.

За обеденным столом больной папа восседал во главе, а восемь детей и моя мать рассаживались вокруг. Не предлагалось никаких вкусных напитков – только обычная чистая вода. На столе можно было увидеть домашний хлеб и какое-нибудь мясо: говядину, свинину или курицу. Сезонные овощи обычно собирались на нашем участке. В зимние месяцы мы ели консервированные фрукты и замороженные овощи. Основным блюдом была картошка, обильно сдобренная солью и маргарином. На десерт – миска фруктов из собственного сада. За столом мы крайне мало разговаривали, поскольку приемы пищи давали нам паузу, чтобы подзаправиться энергией и вновь вернуться к работе. Мы ели исключительно ради выживания.