Здравствуй, ГРУ. Во главе разведки армии от Ржева до Порт-Артура - страница 6

Данные визуального наблюдения, какими бы краткими и незначительными ни представлялись они на первый взгляд, давали нам ценнейшую информацию. На картах появлялись все новые и новые условные знаки, обозначающие места расположения огневых точек, дзотов, блиндажей и укрытий, надписи, свидетельствующие о том, что этот участок обороны занимают такие-то части и подразделения. Однако визуальное наблюдение можно было вести только днем. Понимая это, противник многие перегруппировки совершал ночью.

В темную пору разведчики подбирались, насколько это было возможно, к окопам врага. И хотя увидеть что-либо удавалось редко, данные дневного наблюдения существенно уточнялись на слух. Что касается расположения огневых точек, то они легко обнаруживались по вспышкам выстрелов.

Много ночей провел в непосредственной близости от вражеских позиций сержант Н. Уваров. Он слышал разговор, стуки, шорохи. По ним разведчик составил приблизительное мнение о количестве солдат, находившихся перед ним в траншее. А однажды он доложил о том, что фашисты заканчивают сооружение нового дзота. В этот день я как раз находился в полку, где служил Уваров.

– Как же вы обнаружили новый дзот? – спросил я.

Сержант совсем по-мальчишески шмыгнул носом. Дескать, что за вопрос!

– Очень просто. Ночью, когда тихо, знаете как здорово слышно все! И вот где-то на порядочном расстоянии удары топора по дереву, потом визг пилы. Зачем, спрашивается, фрицам лес валить?

– Там, может, дрова для кухонь заготавливали?

– Не-ет! – с хитрецой протянул Уваров. – После того был слышен скрип повозок. Потом ругались. Должно, матерились по-своему. Потом – стук, бревна на землю скидывали у самого передка. Выходит, стройку затевают. А что тут строить? Не кинотеатр же?

– Наверное, баню затеяли строить, – с трудом сдерживая улыбку, подсказал я. – Баню, а ты говоришь – дзот.

На лице Уварова одновременно появились и огорчение, и удивление.

– Да вы что, товарищ майор? Кто же баню на передовой строит? Тут и так жару поддают. Вы бы стали строить ее у первой траншеи? Вот то-то и оно. А немец не глупее нас с вами.

Очень хотелось крепко обнять, расцеловать этого смышленого паренька, который каждую ночь подбирался почти к самым вражеским окопам, причем видел в этом обычную работу войскового разведчика.

А еще через несколько дней мы вновь получили от сержанта Уварова, пожалуй, еще более важные сведения. Он, как обычно, с наступлением темноты выдвинулся к переднему краю обороны противника. Вскоре после полуночи услышал приглушенные команды. Ему удалось различить силуэты солдат, которые выбирались из окопов, собирались группами и уходили в тыл. Почти одновременно такие же группы двигались навстречу им.

Когда донесение об этом поступило к нам в разведывательный отдел армии, мы серьезно задумались. Что происходит по ту сторону фронта? Обычная смена подразделений на переднем крае или какая-то перегруппировка войск вообще? Это имело существенное значение. В первом случае можно было предположить, что характер действий противника останется прежним. Во втором – можно было ожидать любых неприятностей. Не исключено, что фашисты создают где-то ударный кулак. Следовательно, нужно немедленно принимать контрмеры.

Мы собрались на короткое совещание в моем блиндаже.

– Нужны пленные, – высказал свое мнение старший лейтенант Дийков.

– Это самый верный путь, – поддержал его майор Пантелеев.