Никогда не понимала, чего они все так носятся с этой темой? Работы что ли, нет?
В любом случае, мне пришлось соблюсти все нормы, чтобы оставить завод там, где я и хотела. А еще с документами побегать.
– Как ты не повесилась, заполняя бумаги на строительство всего этого? – задумчиво протянул некромант.
Он, что, мои мысли читать научился?!
– Ну, знаешь, – заправила локон за ухо, – заполнила документы, потом еще раз заполнила. В электронной форме их отправить было нельзя, поэтому я разносила везде лично. Зашла в дверь, а за ней еще дверь, а за ней две двери, потом талончики, затем еще сотня дверей, а в конце сидит злая тетка и говорит, что у меня буквы не тем шрифтом в заявлении написаны. На третий раз как-то успокаиваешься и принимаешь ситуацию.
– Р-разворовали страну, бюрократы! – возмутился Киллуар, прошедший со мной все круги ада.
Лейтенант одобрительно хохотнул.
Каждому из нас приходилось сталкиваться с этой жуткой, вечно обедающей машиной, которая перекидывает тебя из одного отдела в другой, чтобы ты выяснил, что пришел туда, куда нужно, еще в самом начале.
– Где человек-то был? – поинтересовалась я у безопасника.
– Вон там, на углу, – он указал на самую дальнюю от нас часть забора, огораживающего мое детище.
Я решительным шагом направилась в нужном направлении и мысленно костерила себя за забывчивость. Это была единственная слепая зона, и я знала об этом. Все хотела установить камеру, да находились дела поважнее. Возможно, я бы сейчас пила кофе в своем любимом кабинете. Не зря говорят, что беспечность мантикору сгубила.
Добравшись до злополучного угла, пошевелила пальцами, выстраивая поисковую сеть. Ворожба с помощью пассов давалась мне с большим трудом, я больше по проклятьям и заклинаниям в словесной форме. В академии мне пришлось даже сделать посох, чтобы сдать экзамен. Благо, это разрешалось, поскольку все уже давно знали, что ведьма-проклятийница не будет создавать мощные пульсары силой мысли так же, как и огневик не сможет управлять водными или воздушными вихрями.
Сумела уловить… Ничего. Да, мои сети слабые, но присутствие человека, даже если он просто «мимокрокодил», обнаружить сумеют. Если бы я не знала Рыкова, то мгновенно подумала бы, что меня разводят, как дурочку. Если подобное происходит во всех местах, то я понимаю, почему следствие зашло в тупик.
– Тоже глухо? – Араунов тихо подошел сзади.
– Да, – я кивнула. – И так везде?
– Абсолютно, – лейтенант подтвердил мои худшие опасения.
И чем я могла помочь в такой ситуации? Единственное, что я могла сказать, так это «дело ясное, что дело темное». Сложившаяся ситуация звучала и выглядела, как фееричный бред. Человек не может бесследно исчезнуть, след остается всегда. Если не вещественный, то хотя бы энергетический.
– И какой смысл нам объезжать все остальные локации? – задал резонный вопрос мой фамильяр.
Если везде было «глухо», то мы ничего нового не узнаем, хоть головой об стену расшибись.
– У тебя есть другие предложения? Может, Пелагея Демидовна может пролить свет? – скепсис бил из некроманта ключом.
Вот только я, будучи главой Москарского Ковена, сдаваться не привыкла. Мой любимый папа всегда меня учил, что у любой задачи есть решение. Даже если эта самая задача очень криво составлена. В жизни таких ответов может быть несколько и далеко не факт, что они будут мне нравиться.
– Представь себе, – я передразнила его. Очень хотелось высунуть язык, но это было бы как-то по-детски. – Мне нужна вся информация, которую вы нарыли по пострадавшим, а также адреса, где они исчезли.
