Зельда Марш - страница 36

Зельда страстно любила театр. Она часто бывала на концертах и спектаклях и знала в лицо всех актеров и актрис. Бойльстон всегда доставал ей билеты, когда приезжала на гастроли какая-нибудь труппа из восточных штатов, но никогда не показывался в театре вместе с нею. «Это опасно, милочка, слишком опасно» – твердил он, не объясняя, почему. Ей было решительно все равно, сопровождает он ее или нет, но было неприятно ходить в театр одной, сидеть одной и одной возвращаться поздно ночью в темный и пустынный дом.

Она ненавидела вечера, скучные, длинные, бессмысленные вечера вдвоем с доктором, который нестерпимо надоел ей. Надоела его манера потирать руки, входить с газетой под мышкой, надоел запах карболки, надоела болтающаяся цепочка пенсне…

– Да, это недурно, – говаривал он, раскрывая газету и собираясь читать, пока Зельда одевалась для выхода или готовила обед. – Недурно, черт возьми, после хорошего трудового дня отдохнуть вечерком со славной и хорошенькой подружкой!

Всегда одно и то же. Зельде порою хотелось крикнуть:

– Ради бога, не говорите этого сегодня, хотя бы только сегодня!

Но она заставляла себя не обращать внимания на то, что ее раздражало, и сохраняла выдержку.

Она любила красиво одеваться, да и Бойльстону нравилось видеть ее нарядной, когда они выезжали вместе. Они обедали чаще всего у Зинкэнда, так как Зельда любила игру герра Стэрка. Она старалась скоротать за обедом часть предстоящего ей вечера с Бойльстоном. Но тут ей неизменно представлялась дилемма: либо продлить обед – но тогда Бойльстон выпивал слишком много кларета и становился потом чересчур нежен, либо быстро закончить его – и тогда весь остальной вечер доктор утомлял бы ее своими разговорами и хождением взад и вперед по комнате.

Однажды в субботу вечером, когда они вошли к Зинкэнду немного позже обычного, за одним из столов Зельда увидела Майкла в компании молодых людей, очевидно, студентов, обедавших здесь перед тем, как отправиться в театр. У Зельды замерло сердце. Она видела, что Майкл узнал ее, но вовремя отвела глаза и, наклонив голову так, чтобы большая шляпа с цветами заслонила ее лицо, прошла за Бойльстоном к их обычному месту. Она села за стол, сняла перчатки, выбрала меню, ровным голосом ответила на замечания доктора. Все, как всегда… Но вдруг почувствовала, что слезы начинают капать в тарелку. Она низко надвинула шляпу, чтобы скрыть сероватую бледность лица, и поспешила встать, сказав, что идет поправить волосы. Только в уборной она перевела дух и попыталась овладеть собой.

В продолжение обеда она ни разу не взглянула в сторону Майкла. Она часто наполняла стакан доктора и свой собственный и, когда бутылка кларета опустела, спросила другую. Она как будто надеялась в вине почерпнуть необходимое ей мужество. Но она чувствовала, что Майкл сидит там и смотрит на нее, смотрит, смотрит. Она не смела представить себе, что он думает… Бойльстон, с масляными глазками, красный от выпитого вина, наклонился к ней через стол и влюбленно пробормотал:

– Сегодня вечером ты хороша, как никогда, Зельда! Твой старик ослеплен! И отчего бы тебе не быть всегда такой милой со мной, как сегодня, а, Зельда, цветочек?

Налево от нее находилось большое зеркало, и она могла видеть в нем ту часть зала, где сидел Майкл и его товарищи. Она решилась кинуть туда быстрый взгляд. Так и есть! Повернувшись на стуле, он не сводил с нее глаз. Зельде показалось, что она сейчас упадет в обморок. Она залпом выпила свое вино. Улыбаясь доктору, делая вид, что ее занимают его остроты, и даже отвечая на них, она уголком глаза не переставала следить за тем столом… на другом конце зала и теми четырьмя молодыми людьми, сидевшими там. Один раз ей даже показалось, что она различает голос Майкла.