Пора! Легкий доворот плеча, и клинок Визбура приходит на ребро моего щита. И, конечно, прорубает его до самого умбона…
И – вот оно! Я выпускаю щит. Нет, меч Крысы не застрял, просто его немного защемило. И падающий щит, естественно, увлек за собой меч. Совсем немного, сантиметров на двадцать. И руку, которая держала меч, – тоже. А упали они уже вместе: щит, меч и рука, которая его держала. Отрубленная почти по локоть.
Вот за это я так люблю Вдоводел. При всей своей легкости рубит он – просто загляденье.
Я ухмыльнулся. Сделано отменно. Не убил, да. Но воином Визбуру больше не быть. Пусть в бонды переквалифицируется.
– Закончено! – заорал «полевой судья».
– Все, Визбур, ты теперь тоже бонд, – с усмешкой сообщил я проигравшему, который, не веря, глядел на обрубок, из которого хлестала кровь.
Я повернулся к Рагнару…
И увидел, как вдруг изменилось его лицо, и прыгнул вперед. С разворотом.
Очень вовремя прыгнул. С Визбуровым топором разминулся на какие-то сантиметры.
А ты нехороший человек, Визбур! Впрочем, что ожидать от Крысы?
Моя рука с мечом – у бедра. От бедра я и ударил. Результат предсказуемый. Это как моей Гудрун мясо для обеда рубить. Хлестнул по восходящей – и шагнул в сторону, чтобы кровью не замараться, когда Крыса пролетел мимо меня. Уже без топорика пролетел. И без левой кисти. Всё, дружок! Нечем тебе теперь беременных девушек лупить. Да ты теперь штаны самостоятельно спустить не сможешь.
Визбур и не собирался. Когда ему бросились на помощь, мотнул головой, подбежал, уже шатаясь (кровь-то хлестала) к упавшему мечу, прижался к нему обрубками, да так и повалился наземь.
Что ж, может, ему и засчитают прогиб. Прирастят руки и усадят за большой стол в Асгарде. Там таких кровожадных много.
– Зачем ты убил хорошего воина? – сразу предъявил мне Убба. – Я его хольдом думал поставить.
– Поединок чистый! – немедленно напомнил я.
– Чистый, чистый, – поддержал меня Ивар. – Брат просто огорчен, его можно понять.
Доволен Ивар. Интересно, сколько он выиграл? Братья друг за друга – железно. Но соперничеству не мешает. Это у северян в крови. Я, человек Ивара, оказался сильнее человека Уббы. Вот главное. А какие-то там бонды… Это так, свиньи под ногами. Свиней разводят и едят, вот и всё их предназначение.
Однако приподнялся и мой подзащитный. Десять марок получил. Правда, с оружием и доспехами убитого его прокатили. Сражался бы я сам за себя, получил бы всё сполна.
Беседуя с Рагнарсонами, я краем глаза наблюдал за сконцем. А хороший мужик. Дочери обрадовался куда больше, чем деньгам. А деньги-то – охрененные по его масштабам. Это как российскому бюджетнику сто тысяч долларов выиграть.
– Вечером – у меня на пиру, – скомандовал Ивар. – Бери, кого хочешь, но скальда своего приведи обязательно. Хватит ему около моего братца тереться! – Кивок в сторону Уббы.
– Ну так я – щедрее! – ухмыльнулся младший Рагнарсон. – А тебя, Ульф Хвити, предупреждаю: еще кого из моих людей убьешь, я тебя у Бескостного заберу. Будешь за убитых на моем руме отрабатывать. Так и знай!
– Мечтай! – Ивар хлопнул брата по загривку и пошел прочь в окружении личной свиты.
Я покосился на папу Рагнара. Лотброк глядел на сыновей, как кошка на играющих котят. Детишки!
Поймал мой взгляд, кивнул и отвернулся.
Что ж, суд продолжается. Не будем мешать.
Когда я выбрался из толпы, бонд с дочкой уже ждали. Сконец сразу протянул мне кошель.
