– Ну, да, – Гена вспомнил: – Бывают случаи, люди в открытом космосе часто теряют представление о реальности, и что-то другое им, вроде мерещится…– Батюков даже каким-то тихим голосом заговорил.
Зачем он, вообще, эту тему начал, сам про открытый космос вопрос поднял… Гена задумался, замолчал и отключился на мгновенье ушёл в свои мысли: Вот, Александр Бореев, основатель первого города на Марсе, сказал: «Человек открыл дверь в космос, вошёл – и стал теперь вровень с Богами!», и мы, ведь на Марсе, прямо в марсианскую почву вросли, крепко корни пустили, сегодня 1/6 Марса людьми заселена, купол высотой 2000 м построили, эти великие слова в камне высечены, почитай, на каждом космодроме, в каждом учебнике приведены. И, с Юпитером, Гена, ведь, если по-честному, как с богом говорил, Юпитер сам зашёл, и стоял вровень… Это уже не забудется, и не уйдёт никуда. А с другой стороны – умопомешательство… Но, награждают то его, за что? Ведь, не за сновидение же – как раз за то, что стоял ты, Геннадий Петрович, один раз всего, но – вровень с богами! Как знать, может, и Александр Иваныч Бореев, (даже первый город в его честь назван – Москва-Борейск), вровень с Марсом стоял. Значит так, а как иначе эти слова понять можно? Там, на Сириусе, может, и правда, не совсем так что-то пошло…
Гена пришёл в себя, очнулся, потому что, на всех парах влетел брат Тимурзий, прибежал с такими глазами, как будто бы в космопорт опоздал. С разбега, сразу к Ноэлю на колени запрыгнул, и давай ходить-переминаться, Ноэль его и гладить стал, и подбородок почёсывать, и за ушами тереть:
– Ну, здравствуй, здравствуй, Тимурчик дорогой, хороший котик, соскучился?
А тот головой трётся, мурлычет вовсю, как маленький моторчик завёл, и глаза зажмурил. Потом, и с Батюковым поздоровался:
– С пробуждением, Гена, с прилётом!
Гена в ответ, тоже его с прилётом поздравил и тоже погладил. Весь день в разговорах провели, Гена просто душу отвёл, давно уже не выпадало, так душевно, будто бы по-домашнему пообщаться… В основном, конечно, он про Венеру расспрашивал, ещё бы, у Ноэля и жена с Венеры, и сам здесь – и жил, и работал, и в самой Александрии сто раз бывал. Геннадий первый раз летел, но слышать – слышал, чего только про здешнюю жизнь не рассказывают, где правда – не разобрать, вот, Гена, пользуясь случаем, про всё сразу и разузнал. «Хочешь влюбиться в жизнь – лети на Венеру», как любая пословица, наверняка – правда жизни. Похоже, что сама венерианская атмосфера возбуждала какое-то душевное бурление, и огонь разжигала, и страсть… Раз в год каждый управленец тамошний, каждая «шишка» александрийская, обязательно летели в отпуск на Землю – «заземлиться», выпустить пар, сбавить обороты, в прямом смысле: «спуститься с небес».
На следующий день, заработал визуальный обзор, и на всех мониторах стала видна Венера. В полёте дальнего следования, непосредственное наблюдение осуществляется через внешние камеры слежения, в таком режиме – и телескопическое приближение, и запись, и охват кругового обзора – всё есть. Вначале кажется, что каких-то эффектов зрения не достаёт, но потом адаптируешься, и воспринимаешь, как будто бы сам смотришь в иллюминатор. Если атмосфера Земли прозрачная, то у Венеры – нет, и когда солнечные лучи падают сбоку под углом 45 гр, она начинает отражать свет, как зеркало, как шар жидкого золота, так иногда она выглядит. Если, Земля – «наше всё», (твой ум может тебе что угодно другое говорить, даже, если ты, вообще, за Облаком Оорта живёшь, но то, что позади ума, в подкорке зашито, ты местом жительства не проведёшь, и душа, если она есть – твёрдо знает: всё, что имеется у человека – это всё, есть у него только на Земле), Юпитер – тот, кому всё известно, он – беспредельно магичен, то Венера – живая! Пусть, ты помнишь ещё, как в школе учат – там соляной океан, сернистые дико ядовитые газы, она сама кого захочешь, уничтожит и за минуту растворит, но потом, когда, подлетая, ты видишь её вблизи, становится ясно не из учебника – она живёт, она выше меры наполнена жизнью, и своим буйным неуёмным сознанием.
