– Громовержец во бою
На белом сидит коню,
В руке держит копие,
Тычет змия в жопие… – запел Баюн, размахивая в такт частушке пушистым хвостом.
– Не голоси так, накличешь ещё, – Лиза вытирала с лица паутину и всё время спотыкалась.
Кот решил, что недовольство Лизы вызвано неприличной частушкой о Громовержце, что могло ранить её суеверные чувства и сменил репертуар:
– Лиза, Лиза, Лизавета, я люблю тебя за это… и за это, и за то… – горланил кот. Он шёл через заросли, ловко уклоняясь от ветвей и колючек.
– Кот, – прикрикнула Лиза. – Не ори так! Вдруг тут есть чудовища!
– Почему «вдруг»? Они тут есть. На каждом углу… то есть, под каждым кустом. Люди в такие чащи свои страхи поселяли, вот их тут всяких и понатыкано, – кот остановился перед зарослями ежевики и обдумывал, как их проще обойти.
– Как же тут грязно и непролазно. Ужас просто, – уклонилась Лиза от очередной ветки.
– Почему это? Это же чаща! Дремучая! Тут так должно быть. Леший очень старался, создавая всю эту таинственность. Вот, например, кущеря непролазные. Вон там – овраги тёмные. Тут вот рытвины, колдобины и заросли. Дальше будут болота ядовитые с блуждающими огоньками. За теми деревьями целая поляна папоротника. Летом папоротник так буйно цветёт! Паутина ещё с каждого куста. А вон там глаза кровавые на тебя из кустов пялятся. Вон там… Да нет, там. Куда ты смотришь? Вон они, – указал кот.
Лиза проследила за кошачьей лапой. Из середины кустарника на неё смотрели большие красные глаза. Они два раза медленно и очень агрессивно, как показалось Лизе, моргнули.
– Ой, ма-а-амочки, – Лиза попятилась и спряталась за деревом.
– Не боись, Лизон! Пока ты со мной тебе ничего не угрожает. Я этот лес знаю. И меня здесь каждая поганка знает. Хе-хе, «ма-а-амочки», – передразнил девушку кот.
– А чьи это глаза? – шёпотом спросила Лиза.
– Да я почём знаю? Придумал кто-то такой ужас, вот они и пялятся. Хочешь, можешь им морду довоображевывать и пасть с кровавыми слюнями. Клыки ещё можно… Ну или рога…
– Кот! – крикнула Лиза. В соседнем кусте вдруг открылись такие же глаза и посмотрели на Лизу кроваво-красно и злобно.
– Нет, нет, Лиза, без паники, – попытался успокоить её Баюн.
Красные глаза вспыхивали в соседних кустах. Лиза готова была расплакаться.
– Паника? Точно, паника! А-а-а-а! – пронзительно завизжала Лиза и бросилась бежать куда глаза глядят, через ежевичные заросли.
Красные глаза вспыхивали в кустах, мимо которых она бежала и провожали её злобным взглядом. Кот опустился на все четыре лапы и помчался за Лизой.
Бежали, пока она окончательно не выдохлась. Лес сменился из лиственного на хвойный и Лизу больше не цепляли колючие ветки кустарников. Теперь девушку царапали еловые ветви. Она остановилась, села на землю, закрыла глаза руками и разрыдалась.
– Ну, Лиза, не надо, – принялся уговаривать её Баюн. – Это же просто твои страхи. Ты испугалась, и они стали появляться под каждым кустом. А если не бояться, то их и нет совсем. Ну, перестань, – он стал гладить Лизу лапой по голове.
Лиза всхлипывала и размазывала слёзы по лицу. Голубой «ледяного шёлка» брючный костюм был изорван. Коса растрепалась. Лицо и руки покрывали царапины. Она хотела домой. И есть. И, чёрт с вами, даже замуж. Только бы уйти из этого страшного леса.
– Сейчас мы с тобой поедим и устроимся на ночлег, – сказал кот. Он порылся в котомке и достал глиняный горшок. Установил его на пеньке.
