– Красота то какая, лепота! – подражая Ивану Васильевичу из одноименной кинокомедии, вслух произнес он. Допив ароматный чай, накрутил крышку на место ,и обойдя автомобиль, положил термос на переднее пассажирское сидение. – Чтоб далеко не лазить, если снова захочется.– Оправдал он свое нежелание снова возиться с клапаном рюкзака. Георгич снова обошел автомобиль, открыл водительскую дверь, сел за руль. Потянулся было к ключу зажигания, намереваясь запустить мотор, но передумал.– «Чего зря топливо жечь? Посижу в тишине, птичек послушаю. Опять же, если ребята будут подъезжать, я их издалека услышу. А, кстати» – он потянулся к встроенной Си-Би рации ,включил ее, и сняв тангенту с потолочной консоли, проговорил в динамик:
– Леха, Вадим, Мишаня, это Георгич , слышит меня кто-нибудь? Прием.
Еле слышный треск помех был ответом, когда он отпустил кнопку передачи.
– Ау, парни, это Андрей, как слышно? Прием.
Ответом снова было потрескивание атмосферного электричества. – «Ну да ладно. Видно еще не в зоне действия» – подумалГеоргич .-«насколько я помню, моя рация бьет километров на десять, но это на открытой местности, на шоссе например, а здесь, в лесу – наморщил он лоб, задумавшись – от силы километра на два-три бить будет, а то и меньше. Короче, еще часок подожду, а там видно будет» -окончательно решил он, выключая рацию.
Глава 2
– Вадим! Вадим Николаевич!
– Че, Лех, разорался?
– Ты бензин для бензопилы брал?
– Да, канистру десятилитровую взял, уже с маслом двухтактным разбодяжил. В салоне должна лежать.
– А зачем так много? Мы что собрались сруб для бани строить?
– Так я еще мотопомпу прихватил со всеми шлангами ,а то вдруг какой блинчик затопленный попадется? Она же тоже чистый бензин не употребляет. Как раз, и в помпу пойдет ,и в пилу.
– Запасливый ты мужик ,как я погляжу, Вадим Николаевич. Что еще захватил этакого?
– Ну , топор, карабин, само – собой. ИРП-шек десяток пацаны подогнали , правда у них срок через три месяца кончается.
– Фигня .Вон, Мишаня рассказывал- в прошлом году на копе -у них как-то сухпаек был, который аж на двенадцать лет был просрочен, и ничего, все живые остались!
– Да ладно!! Мишаня!
– Я за него.
– Леха говорит, ты сухпаек просроченный ел и все нормально было?
– Ну да. Срок годности закончился в 2006-м,а вскрыли мы его в 2018-м.
– Ну и как?
– Да ,все нормально было. С голодухи после марш-броска под дождем по пашне с десяток километров еще не то сожрешь. Там, правда, консервированный рис с мясом, после того как мы его разогрели, скрипел на зубах, как песок, да и на вкус песок напоминал, выкинуть пришлось ,ну и галеты от старости в порошок рассыпались ,а так ничего. Сухпай был походу старого образца, не как сейчас, темно – зеленая упаковка, а светлая такая, типа салатовая. Но никто не траванулся.
– И даже никто не продристался?
– Не-а. Мы коньячком после продезинфицировались.
– Ха-ха-ха! Молодцы! А кстати, о коньячке: раз уж все доехали и не потерялись, может по пятьдесят грамулек? Лех, ты как?
– По стопочке не откажусь, но не более. Нам еще лагерь разбить надо, дров напилить на ночь. Зря я что-ли бензопилу с собой притаранил?
– Георгич?
– Нет, я чайку из термоса.
– Мишаня?
– Я как пионер-всегда готов.
– «Всегда готов»-это Серега.
– А где он, кстати?
– Вон, в Уазке дрыхнет. Всю дорогу с Пашкой керогазили, меня с пути истинного сбить пытались.
– Ну а ты что, не поддался?
