– Так уж лучше сразу – подведи под монастырь и делу венец, – постарался свести выпад к шутке Самохин.
Из правого глаза Длинного выкатилась большая красивая слеза.
– О, опять!
– Неужели это так серьёзно?
– Рыбки… Исследования последние… Кровообращение, снижают давление, – сбивчиво забормотал Длинный, непонятый и не понимаемый как родными, так и близкими.
– Так бы сразу и сказал, что у тебя со здоровьем плохо, а то лангусты, омары… – Семён открыл балконную дверь.
Из комнаты потянуло жареной рыбой. Длинный моментально позеленел.
– У нас нет немножко лишних денег? – только заботой о здоровье друга, которому нехорошело прямо на глазах, можно было объяснить этот вопрос Семёна к жене.
– Посмотрите на него! – воззвала к стенам Мария. Вспомнив, что у них вместо глаз уши, она тут же исправилась: – Послушайте его! У тебя нет немножко! лишних!! денег!!! А у тебя?! Если бы они у меня были, я положила бы их в банк, а не спонсировала твоих собутыльников!
– Какой банк? – шарахнулся от неё супруг.
– Первый акционерный, болван несчастный! Открылся в нашем городе сегодня, чёрт бы его побрал! Угораздило же меня родиться в зоне повышенных аномалий и выйти замуж за ненормального! Где ты видел лишние деньги, полудурок?!
– Нет так нет. И проблем тоже нет… – Саньковский погладил её волосы.
– Человеку не дано знать будущего.
– Ты постоянно хочешь доказать обратное.
– Я хочу, чтобы у нас не было проблем… – Мария всхлипнула и прижалась к нему.
– Вполне нормальное желание. – Он ещё раз её погладил и позволил себе поинтересоваться: – Как там рыба?
– Скоро будет готова.
– Вот и хорошо.
Семён вернулся на балкон, но не успел открыть рот, как Самохин его опередил:
– Не глухие – слышали.
Саньковский развёл руками. Длинный посмотрел на Димку и в его глазах тот увидел разгорающееся недоброе пламя.
– Придётся прибегнуть к крайнему средству!
– Какому? – Димка попятился, когда вдруг решил, что приятель собирается торговать его скальпом.
– Ты сам его предложил!
– Ничего я не предлагал! – Уверенность в правильности предположения крепла, но пятиться было уже некуда. – Я ещё не сошёл с ума!
– Но это ведь ты предлагал ограбление! – свистящим шёпотом напомнил Длинный.
– Ах, ограбление… – У Самохина отлегло от сердца. – И кого ты собираешься грабить? Его жену?
– Хоть ты и друг, но баран! – выдвинул довольно смелое с его стороны предположение Длинный и тут же уточнил: – При этом ещё и глухой!
– Как будто твои рыбки лучше…
– Они здесь ни при чём. Разве ты не слышал, как она русским языком сказала, что в городе! открылся!! банк!!!
– Не надо закатывать истерику по этому поводу. – Семён поморщился. – Ты же должен понимать, что вся страна, как один, вступила на рыночный путь развития…
– Ты свихнулся, Длинный! – перебил Димка, до которого первым дошло то, что предлагает друг.
– Может быть, это наследственное, – буркнул тот.
В его душе, как и у каждого, жил психотерапевт. Есть такое мнение, что именно благодаря этому факту люди и становятся маньяками.
– Как же ты собираешься это сделать? – Идея была понята, наконец, и Саньковским.
– Я собираюсь это сделать! – отрезал Длинный, глядя в глаза сразу обоим, что с точки зрения офтальмологии считается практически невозможным. – И я это сделаю!!!
Такой взгляд выдержать довольно трудно и друзья переглянулись. Нельзя сказать, что их поразила уверенность Длинного. Банки грабили и раньше, но они были слегка изумлены тем, как мало требуется для того, чтобы добропорядочный гражданин, души не чающий в безобидных рыбках, воспылал лютым желанием преступить закон. Немножко крысиного яда, инфляция и нищие приятели. Меньше, наверное, нужно только коммунисту, которому всё это заменяет ненависть к частному капиталу.
