Закореневший нравом, замашками и лицом Демирханов, а по представлению новой подруги – состоявшийся бизнесмен, был старше неё на семь лет и выше на полголовы. В собственности, кроме гаража и автомобиля, находилась однокомнатная квартира современной планировки с двумя балконами. Из окна кухни открывался вид на телебашню, и по площади была больше двухкомнатной квартиры, в которой Мазель жила. К казавшимся пределом мечтаний условиям она привыкала с лёгкостью. Азиза посторонилась, но на первое время стала связующим звеном между бывшими супругами. Решившаяся на отчаянный шаг женщина замечала, что та проявляет понимание и оставляет маленькую Соню у себя на несколько дней.
Переменами она наслаждалась тоже непродолжительно и стала испытывать непонятное опасение при общении с Демирхановым. Она боялась что-то не так сделать, не так одеться, не то ответить и тихо ненавидела себя. Вечера и выходные дни превращались в сплошные пытки, и будущее с ним представлялось ей в мрачном свете, притом, он продолжал регулярно приносить ей букеты цветов. Однажды признался, что дела его идут плохо, а через неделю сообщил, что планирует поездку в один из отдалённых регионов страны, что чуть позже и их с дочерью заберёт. Не желая перемен и его отсутствия, она решила действовать и незадолго до казавшегося временного расставания устроила истерику. Демирханов пытался её успокоить, но всё было тщетно, и остановить вырвавшуюся из рук подругу, ударившуюся при этом об угол стола, не смог. Добившись нужного результата, Мазель собрала свои личные вещи и покинула квартиру. Она не задумывалась о том, как долго останется одна. Вернуться в квартиру, в которой имела право жить, не рассматривала, и попросила Наяру предоставить ей на время отдельную комнату. Встреча с новым кандидатом в мужья не заставила себя долго ждать, она не успела восстановиться ни морально, ни внешне.
Звонок с улицы был негромким, и Алла не всегда его слышала, но болонка непременно оповещала об этом единичным лаем и ждала, пока не откроют дверь. На случай растягивания ею времени становилась нетерпеливой, могла даже схватить зубами край одежды и потянуть к двери.
За калиткой стояла Мазель, которая негромко, но чувственно вымолвила:
– Бесподобная Ама, сегодня мне удалось силой мысли остановить человека, держа тебя в уме. Как ты находишь мои способности? Могу называться твоей ученицей?
– Откуда ты взялась, на ночь глядя? – спросила Алла.
– Ама, это я. Ты что, не рада мне? Могу и умолять, чтобы пустила, – сказала Мазель в несерьёзном тоне.
– У тебя всё в порядке? Где твоя малышка?
– Она боится тебя, а я, как обычно, нуждаюсь в советах. Жизнь унылая пошла. Никто меня не любит!
Алла тоже не была белокурой и предпочитала одежду чёрного цвета. На фоне сумерек стоявшая у порога женщина с собачкой в руке являла собой занимательную картину. Молодой подруге, в первый раз неправильно прочитавшей данные на визитной карточке, она не запрещала искажать своё имя, и та лишь по настроению пользовалась этим вариантом.
В светлом зале Алла заметила на её лице кровоподтёк и спросила:
– Кто тебя так обидел? С таким защитником!.. Или это он тебя воспитывает?!
– Нет, я сама, по неосторожности. С Сашей мы больше не вместе, наша звезда горела ярко, и вся выгорела.
– Ты что, ушла от такого мужика? Что ты такое говоришь?! – Женщина интонацией и переменившимся выражением изобразила, что поражена поворотом событий.
