Землянин 5.0 - страница 17

Блуждания в полутьме возобновились. Как же мне надоели эти туннели! Разве я, отправляясь навстречу приключениям, мог подумать, что приключения по определению своему могут быть такими невзрачными? Тогда, в «Гараже 2102», я был мертвецки пьян, но в другое время, поразмыслив здраво, от безумной идеи улететь на Марс, конечно бы, отказался. И правильно: остался бы жив. Вообще-то уныние не было заметной частью моего характера, это бесконечные пустые лабиринты вывели его на сцену театра моих чувств. Я дернул занавес и пинком, пока зрители не видят, отправил кривляющегося арлекина за кулисы. Его место занял следопыт, совсем молодой и неопытный, но холодный разумом и готовый учиться.

С этой стороны от города туннельщиков подземные ходы оказались совершенно необитаемы. Отсутствие крыс говорило об отсутствии пищи – вероятно, свалка осталась далеко позади. Я прошагал еще десяток километров, прежде чем обнаружил одно из этих вездесущих, выживающих в самых тяжелых условиях существ. Небольшая, каких-то тридцать сантиметров, крыса не стала нападать, а укрылась в слишком широкой для нее норе. Я смог протесниться в нору и решил по возможности проследить за крысой. К сожалению, она быстро скрылась с моего радара, тогда как сам я передвигался с еще большим трудом, чем в прошлый раз. Однажды мне даже пришлось воспользоваться ножом, чтобы стесать мешающий продвижению выступающий край стены. Нора уводила вверх. Ползти становилось тяжелее, и я начал опасаться, что с увеличением крутизны подъема в какой-то момент остановлюсь окончательно, не способный ни продолжить путь, ни развернуться и поискать другой. На развилке я попытался уловить дыхание свежего воздуха, но в итоге повернул наудачу. Затем еще раз и снова. Долгое время спустя, когда я начал воспринимать ползание как естественный для себя способ передвижения, впереди посветлело. Не вдруг и не сразу я осознал это и понял наконец, лишь когда из экономии энергии отключил инфравидение. И тогда же почувствовал, как посвежел воздух и облегчилось дыхание. Сердце не желало покоя и торопило выбраться на долгожданную свободу. Я подтянулся на руках, поднялся во весь рост и с наслаждением расправил поскрипывающие плечи.

Я находился в лесу. Кажется, так называется большая группа деревьев естественного происхождения? Никогда не видел лесов и даже не задумывался, что где-то в нашем засушливом мире они еще могли сохраниться. Лесом я назвал тощие саксаулы и чахлые акации, тянувшие колючие ветви к старому солнцу, разлапистые голые кустарники да беспорядочно торчащие из пепла былинки, столь сухие, что они ломались под ногами. Лес занимал все пространство в окоеме. Куда идти и где искать Гарольда, я не знал, поймать его радиосигнал я также не сумел. Отправление призыва помощи расходовало энергию даром.

Я выбрал случайное направление, ведь, хотя и определял координаты не хуже высокоточных приборов, отследить начала пути не мог. Местность не выглядела зловещим пристанищем монстров, но взбудораженное подземными ужасами воображение не позволяло терять бдительности. Непрекращающийся хруст травы под ногами останавливал меня каждые десять метров. Тогда я замирал и вслушивался: не прячется ли осторожный охотник в звуке моих шагов? Так я добрался до тропинки, вымощенной желтым камнем. За ней, вымытой, расчищенной от сора, определенно ухаживали. Я двинулся по тропинке – даже если она не приведет к людям, мягкое шлепанье стоптанных подошв для меня предпочтительней громкого треска. Но когда тропинка резко повернула в сторону, я сошел с нее. Лес впереди резко обрывался, превращаясь в привычную пепельную пустошь. В воздухе на границе что-то блестело, какая-то прозрачная пленка, вблизи оказавшаяся углепластиком. Чрезвычайно прочный материал поднимался вогнутой дугой выше деревьев и там, метрах в пятидесяти, смыкался куполом. Большая пластиковая коробка – вот где я оказался. Норы туннельщиков уже не казались мне тесными. Сначала я приложил к стене веточку и, когда изменений не обнаружил, осмелился прикоснуться рукой. Теплая. Надавил посильнее, затем ударил кулаком. Конечно, ничего не добился. Еще бы – пробиться за стену не могли и корни деревьев. Пришлось искать предусмотренный строителями выход.