Зеркальник - страница 8

Да не знал он тогда, где они растут,

Лишь молва людская трепалася.

Но где точно – никто и не слыхивал.

Призадумался крепко парнишечка,

А зверёк сидит рядом и слушает,

А потом говорит да хихикает:

– Знаю я, – говорит, – про яблочки,

Почеши мне ушко пушистое,

Расскажу я про яблочки спелые.

Полетели вдвоем с Негостаюшкой,

И добыли яблоки спелые,

Ох и трудненько было, невесело.

Поборолись они с великанами,

Переплыли речку Смородину

И на гору взобрались великую.

Перепрыгнули пропасть широкую,

На Драконах летели, промёрзли все,

И увидели сад, прям немыслимый,

Что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Приносил он той ведьмочке яблоко,

Не взяла его, только фыркнула:

– Я видала красивее яблоки,

Где ты взял их, таки замухрышечки.

Только цокнула, Негостаюшка

Развернулися с Вещим отчаянно,

И пошли очами не видемши,

И решили, что достоин он лучшего,

А как было, всё вы уже узнаете…

А сестра твоя, дуже взрослая, по селу прослыла воительницей, да и ка́нула неизвестно где, убежала в поля с амазонками. Говорят, что ты находил её, уже будучи Вещуном большим. А ещё ты мог скрывать события, кисею умело забрасывать, даже мы не смогли, хоть пыта́лися. Не успела твоя мать тебя выучить, не успел и батька понянчиться.

– Ох ты, ди́тятко, неразумное,

Что ж ты жа́лишься, да печа́лишься?

– Нету ро́дной моей больше, Ма́тыньки,

И Батяня лежит, не шело́хнется.

Как пришел злой Бер, да накинулся,

Поломал семью мою ро́дную,

Сирота теперь я, сиротушка,

Куда деться теперь и не знаю я.

И нашли меня люди добрые,

Отвели-то ко знахарю знатному,

Тот вещун меня приголу́бливал,

Стал надолго отцом мне и матерью.

Знаю я теперь науку небесную,

И земля со мною общается,

Обучил меня мой наставничек

Делу нужному, сокровенному.

Как сбирались Вещуны, да при солнышке,

Говорили складно речи застольные,

Гой, еси ты, добрый молодец, братец наш,

Приходи к нам на поляну в урочный час.

Изопьём с тобой за встречу по чарочке,

Наливная есть брати́на бездонная.

Лишь тогда мы позовём всю твою родню,

Чтобы с ней ты обнимался без времени!

А когда уже придёт час прощания,

Будешь знать тогда, куда к нам захаживать.

Злые вороги тебе не страшны тотчас,

Под защитою ты у соплеменников.

И негоже тебе, словно безродному,

По полям да по лесам окола́чивать.

Для тебя передаем мы дудочку,

Посвистишь в неё – тотчас мы появимся,

Не робей, не жалей, да не жалуйся,

Всё что нужно для тебя, да прико́тится.

И зверька ты своего заберёшь от нас,

Всё скучает, да жалеет зверу́шечка.

А вдогонку мы покажем, где сад растёт,

С молодильными красивыми яблоками,

Как укусишь ты то яблоко – брызнет сок,

Неподвластно людям это умение,

Обратишься вновь ты в молодца красного,

Что не знал бороды, не носил усов.

Там растёт и корешок неприметненький,

Что дает мужскую силу неви́данну,

Ты его сорви, да прямо на солнышко,

Пригодится он тебе в твоих странствиях.

Мы покажем ещё как невидимкой быть,

Заходить тебе везде осторожненько,

Не шело́хнется воло́с у девчушечки.

И никто тебя не видит в неурочный час.

Много подлого в миру накопи́лося,

Всё увидишь и поймёшь ты по-быстрому,

Наконец-то отдадим тебе твой кошель,

Что с червонцами внутри неразменными.

Доставай оттуда, но с разумением,

И в дорогу, добрый друг, собирайтися.

Ожидаем тебя мы с нетерпением.

Я принимал это всё. Дверь за дверью передо мной открывались сакральные истины, будто из глубины веков начали приходить образы, неся с собой поток бесценной информации. Нескончаемым вихрем они вливались, вводя меня в прострацию. Как же это всё невероятно. Из глубины приходили образы, которые показывали и подсказывали, несли руководство к действию. А было оно таково: найти свою гору да подняться на неё, быть там три дня и три ночи и с собой кроме воды ничего не брать. На исходе каждого дня к тебе будут приходить и спрашивать: «Берешь ли ты ответственность за всё явное и неявное, за себя и тех, кто к тебе будет приходить? Берешь ли ты ответственность через честность свою глубинную к своему предназначению?»