Мы сидели в Монреальском бомбоубежище. Разумеется, связи не было. И папа, сходя с ума, бросился разыскивать меня – через границы и джунгли, через зоны заражения и запретные зоны… Он не добрался.
Война забрала у меня все: небо, мечту, папу. Кому нужны астрономы, если даже Солнце не хочет смотреть на нас, если круглые сутки – ночь, а круглый год – зима.
Папа как-то рассказывал страшную алгонкинскую сказку. О том, как сгорели небо и земля, а великий Киччи- Манито не смог спасти людей. Я не помню, чем там кончилось дело.
Когда я узнала, что «Глобал» поставит компьютеры для «Феникса», то стала лучшим оператором. Я должна была увидеть звезды, и я полетела к ним.
Мне сейчас очень горько. И страшно. Страшно умирать вот так, точно зная, как кончится жизнь: когда счетчик воздуха покажет «ноль». И все.
Горько умирать, когда исполнилась детская мечта о космосе. И когда пришла любовь.
Роб сказал тем утром:
– Слушайте, я идиот.
Смит немедленно и охотно согласился с ним, но Роб продолжил:
– Земле не нужно сто пятьдесят тонн руды. Земле нужно десять тонн сибирия. Мы исходили из содержания шесть процентов, среднего по месторождению. Но структура залегания показывает: должны быть узлы с гораздо большей концентрацией. С «Феникса» такие детали было не узнать.
– Что ты предлагаешь? – спросил капитан.
– Собрать анализатор. Схему я набросал. Обойти с ним территорию, найти такой узел.
Смит сказал, что «утконос просто не хочет копать, а хочет гулять с анализатором, чем можно заниматься до самой смерти, очень недалекой».
– Зачем пешком? – сказал Иван, – возьмем один из двух реактивных ранцев, подвесим анализатор, придумаем дистанционное управление. Так будет гораздо быстрее.
В тот день мы не копали: чертили, паяли и ругались. И через шесть часов «Птичка» полетела. А еще через два часа Роб нашел «гору Шенандоа». Это он так ее назвал, крича, что первооткрыватель имеет право дать имя.
Никакая это не гора, конечно. Невысокий бугор (Смит сказал: «Годовалый бычок и то больше кучу навалит») в двадцати километрах от модуля. С содержанием сибирия до тридцати процентов.
Теперь мы успеем.
Если не я, то другая земная девчонка увидит, как небо над родной планетой становится чистым, и на него возвращаются звезды.
Сегодня Бобби и кэп привезли четыре тонны с горы Шенандоа. Их сменили Иван и Джон. Эрик ушел тестировать бортовые системы катера.
Не знаю, как так вышло. Роб просто подошел сзади и поцеловал меня в затылок.
Заниматься любовью в невесомости очень забавно. Уже ради этого стоит осваивать космос.
* * *
Эрик Андерссон, капитан
Когда подъемник с последней партией контейнеров достиг платформы, я устроил экипажу маленький праздник и распечатал виски. Они хохотали и травили анекдоты, делая вид, что забыли об окончании запасов воздуха. Конечно, у нас есть еще жидкий кислород из неприкосновенного запаса. Ладно.
Тогда Иван подошел и выложил свою бредовую идею. На Землю пойдет всего одна автоматическая ракета, этого достаточно. Ее там будут ловить мусорщики, а в этих ребятах я уверен.
Останутся еще пять транспортников. И цистерна- противовес. Так что топлива у нас навалом. Из всего этого и «Викинга» можно собрать корабль, который теоретически способен долететь до Земли. Одна проблема: чем дышать и питаться в пути, даже если предельно ускорить корабль и сократить время полета до пяти месяцев. Но Иван продумал и это:
