– Молодец! Рад, что ты жив и здоров. Но ты сильно рисковал, действуя так. Впрочем, признаю, поступить иначе ты не мог. Я бы сильно засомневался, если бы ты просто так изложил его мысли про доносительство казначея. Сомневаюсь, чтобы я поверил тебе. Прости. На будущее учту, запомню с этого вечера, что тебе следует верить в гораздо большей степени. И не забывать о твоих способностях. Ты же – Зеркальный принц. Ежели когда я забуду про это, то не стесняйся мне напомнить.
– Хорошо, отец, – улыбнулся Азван. – Надеюсь, что мне не придётся слишком часто прибегать к предложенному тобой средству.
– Жизнь богата на неожиданности. Поживём – увидим.
– Да, следует проверить казну. И особенно строго все те подряды, которые заключались с Авдером, дядей Глусмана. Последний злоупотреблял своей власть, потому его родственник стал самым богатым купцом в Руссении.
– Обязательно сделаем это. Я давно подозревал подобное. Быть у реки – и не напиться? Конечно же, злоупотребления были! Их сыщут… И ещё. Мне пришла в голову мысль, что следует привести сюда Глусмана. Пусть увидит тебя и поймёт, что запираться бессмысленно.
– Да, наверное, так и будет. И мне хочется поглядеть в его глаза.
– Мне тоже. А казался таким честным и преданным…
Деянт тут же отдал приказ: как доставят арестованного казначея, то пусть сразу же ведут сюда. И велел позвать дознавателей, пусть будут наготове, ждут приказа.
Сыну же сказал:
– Судя по тому, что ты рассказал, Глусман не знает о смерти сообщника. Так?
– Да, не знает. Он ушёл, получив заверение, что колдун меня в живых не оставит. Да и после его ухода наши разборки с Бародуром шли довольно долго.
– Используем его незнание для развязывания языка. Твое присутствие у меня должно его ошеломить, вряд ли он станет запираться.
…Когда казначей входил в кабинет, то ещё бодрился, видимо, на что-то надеялся, а когда увидел Азвана, то ахнул, и силы настолько покинули его, что ноги Глусмана подкосились и он буквально брякнулся коленями на пол. Падения избежал только потому, что опёрся руками.
– Ну, что скажешь в своё оправдание? – спокойный голос царя имел бархатные нотки, но в них чувствовалась твёрдость стали.
– Не губите! Это он! Это Бахадур! – заголосил казначей. – Я боялся его! А у меня дети! Ради них жил! А он грозил! Не губите!
– И о свадьбе тоже ты всё донёс?
– Баходур требовал! Стращал всячески! Я боялся его, он всё знает и всё может! Он служит Змияду! Он на всё способен!
– А твой сообщник, этот самый Баходур, всё сваливает на тебя, – также внешне спокойно произнёс царь, но суровости в его голосе прибавилось.
– Он врёт! Он запугал меня! А у меня дети! Не губите, прошу вас!
– Всё расскажешь дознавателям. Всё-всё! Потом мы сравним твои показания с теми, что уже дал твой сообщник. Тут и выяснится, кому из вас жить, а кому нет. Имей это в виду. Больше разговаривать с тобой не хочу.
Царь тут же велел отвести Глусмана в тюрьму и начать его допрос…
+ + +
Позже к делу подключился и главный придворный маг Астерон, он своим заклинанием заставил казначея говорить всю правду, ничего не утаивая.
Азван воспользовался этим и хорошо запомнил заклинание, дабы в будущем при надобности воспользоваться им.
Услышав про Бародура, Астерон сказал, что слышал о нём как о очень сильном чаровнике. Лишь считанное количество магов превосходило его. С уважением поглядел на юношу, который одолел в долгой схватке столь сильного противника.
