– Звучит как момент единения с Творцом…
– Можно и так сказать, почему нет?
– А ты сам как это называешь?
– Мне привычней называть это японским термином сатори. Момент просветления или слияния с истинной природой сущего. Так называемое состояние единственной мысли. – Джесс демонстративно прикоснулся пальцами ко лбу, а затем к груди в области сердца. – Оно, кстати, может быть достигнуто не только с помощью медитации, но и внезапно, как озарение. Когда переживаешь какой-то момент жизни максимально полно, остро, но при этом предельно просто. Знаешь такие ситуации… Когда вдруг видишь все словно со стороны и понимаешь, что вот она и есть… жизнь. И все вокруг кажется таким простым и ясным.
– Думаю, я понимаю о чем ты, – кивнула Мари. – у меня были такие моменты в прошлом. Словно внезапно видишь собственную жизнь отстраненно, как какое-то кино, но уж слишком яркое и реалистичное.
– Попробуй пережить такой момент умышленно, – предложил Джесс. – и боль сразу же отступит, поверь.
– Знать бы еще как, – растерянно пробормотала Мари. – но я попробую…
– Для начала расслабься и помедитируй. А я пока организую нам небольшой завтрак, идет?
Мари с готовностью кивнула. Только сейчас она поняла, что полностью расслабилась в обществе Джесса. Необычное ощущение комфорта, которое она чувствовала рядом с ним, задевало в глубине души приятные ностальгические струнки. Так спокойно и умиротворенно она чувствовала себя раньше только будучи с Энни.
– Ты очень необычный человек, Джесс. – сказала она, глядя, как он достает съестные припасы из своей сумки.
– Вовсе нет. – мягко улыбнулся он. – По крайней мере, не больше, чем любой другой человек на свете.
Мари забралась на диван с ногами и задумалась. Нет, с этим парнем явно что-то не так. Иначе как объяснить его умиротворяющее влияние на ее психику?
«А может Джесс просто ангел? – с улыбкой подумала Мари. – Если все это, и впрямь, лимб, то почему здесь не может быть ангела?»
Эта мысль приятно согрела изнутри. Захотелось вновь лечь и безмятежно уснуть. Откуда в душе взялось это всецелое доверие к почти совершенно незнакомому человеку, Мари даже не представляла. Но ей казалось, что они уже переступили этот рубеж. Давно. Гораздо раньше. Во время их предыдущего общения, которое она никак не может вспомнить. А вспомнить хотелось все сильней и сильней…
***
Несмотря на многочисленные клочья тумана, улица неплохо просматривалась. Но это вряд ли имело смысл, учитывая, что странник в любой момент может вынырнуть прямо у тебя перед носом. И особенно это касалось посланников, чей переход был гораздо мягче и точнее, чем у агентов.
Однако Джу было глубоко наплевать. В конце концов, он пришел сюда не в прятки играть. И если Тэусу так уж не терпится вцепиться в него по причине ущемленного мужского самолюбия, то трусливо бегать от него, даруя сатисфакцию оному, Джу точно не намерен. Присев на останки разбитой каменной скамьи, он лишь задумался над тем, успеет ли выкурить последнюю сигарету. Факт в том, что скорость, реакция и сила посланников в разы выше, чем у агентов. Так и есть ли смысл заморачиваться излишней дергатней?
Раскурив сигарету, Джу почувствовал стремительно нарастающую тревогу. Ощущение было настолько внезапным, сильным и близким, что он невольно отпрыгнул от скамьи в сторону. Инстинкт самосохранения успел подумать за него. На скамейке, рядом с тем местом, где он только что сидел, появился Тэус. Джу тихо чертыхнулся, нервно затягиваясь. Мужчина, восседающий на спинке скамьи на корточках, напоминал какую-то большую хищную птицу. Он недобро сощурился, оглядывая его с головы до ног.
