«Я тебя уважаю, – сказал я ему, – потому что ты не фанфарон, а человек отважный. И я по чистой дружбе говорю тебе, что ты должен драться с Лореном на дуэли».
«Ну ладно, согласен. Но найди какой-нибудь предлог, чтобы я мог вызвать Лорена на дуэль, не показавшись при этом дураком. Признаюсь откровенно: пожелать убить человека только за то, что он рисует забавные карикатуры на мою скромную особу, кажется мне просто невозможным. Я нисколько не сержусь на Лорена, наоборот, его шаржи очень меня потешают, и я был бы в отчаянии, если б убил человека, который рисует такие смешные карикатуры».
«А ты вот постарайся-ка лучше ранить его в правую руку, да так, чтобы он уже никогда не мог рисовать на кого-нибудь карикатуры».
Жак пожал плечами и опять заснул. Я остался недоволен и, дождавшись утра, отправился к Лорену.
«Знаешь, – сказал я ему. – Жаку разонравились твои шуточки. Он говорит, что при первой же карикатуре вызовет тебя на дуэль».
«Прекрасно! – ответил Лорен. – Ничего не желаю лучшего».
Тут он взял кусок угля и на широкой белой стене, у которой мы с ним стояли, нарисовал Жака в виде великана. Подписал его имя и изобразил его орден. Словом, точь-в-точь Жак. Я собрал своих приятелей и сказал им:
«Что вы сделали бы на месте Жака?»
«Совершенно ясно что», – ответили они.
Я пошел искать Жака.
«Жак, наши ветераны решили, что тебе надо драться на дуэли».
«Хорошо, я согласен, – ответил Жак, разглядывая свой портрет. – А только не стоило бы, право! Вы действительно думаете, что мне нанесено оскорбление?»
«Оскор-скорбленьище!» – ответил один шутник.
«Будь по-вашему, – сказал Жак. – А кому угодно быть секундантом?»
«Мне, – ответил я. – И Борелю».
К завтраку пришел Лорен. Жак направляется прямо к нему и любезно, словно предлагая ему понюшку табаку, произносит:
«Лорен, говорят, вы меня оскорбили. Если вы и в самом деле нарисовали меня с таким намерением, я требую от вас удовлетворения».
«Да, я действительно имел такое намерение, – отвечает Лорен, – и готов через час дать вам удовлетворение. Предоставляю вам выбор оружия!»
«А какое оружие мне выбрать?» – спросил Жак, возвращаясь ко мне, чтобы позаимствовать у меня огонька и разжечь угасшую трубку.
«Выбирай то оружие, которым лучше владеешь».
«Да я никаким не владею хорошо, – сообщил Жак. – Я ведь новобранец. По милости Господней я не родился солдатом».
«Как, несчастный! Ты не владеешь никаким оружием и посмел вызвать на дуэль такого мастака, как Лорен?»
«Вы сказали мне, что я должен его вызвать, вот я и вызвал», – сказал Жак.
«Ну ладно. Рубке тебя уже обучали – выбирай саблю».
«А какие тут приемы?»
«Дерись, как можешь, если не знаешь приемов».
«В добрый час. Когда Лорен будет готов, позовите меня, а я пока подремлю», – говорит Жак и, растянувшись на столе, засыпает.
В назначенный час Лорен с язвительным видом пожаловал на место поединка. Он всячески насмехался над Жаком и с подчеркнутым пренебрежением предлагал дать ему любые преимущества. И вот юный дуэлянт берет в свои коротенькие ручки длинную саблю, начинает вертеть ее над головой и, наступая на противника, тычет клинком наугад – направо, налево, вперед и, нисколько не думая парировать удары, лезет на Лорена. Столкнувшись с такими приемами, Лорен в растерянности попятился и спросил, что это значит.
«А это значит, – ответил я, – что Жак не умеет владеть саблей и сражается, как может».
