– Вань, давай снова.
Овцын от этих слов морщится, но покорно начинает рассказ заново.
– Здесь у них траншея метров двести. Левый фланг открыт.
– У обоих?
– Да.
– А секреты, дозоры?
– Дозоров нет. А вот секреты имеются.
– А как они службу несут?
– Хреново. Там я только башибузуков видел.
– Точно? – Меня охватил охотничий азарт. – Это очень важно.
– Точно. Ты думаешь…
– Ну да. От нас чего ждут? Лобовой…
– А мы…
– Тихо-тихо спустимся с горы, – процитировал старый анекдот в моем времени и новый в этом.
– Серега, ты гений.
– Да нет, я просто делаю, что требуется в данной ситуации.
– И план имеется.
Михайлов, когда его узнал, очень удивился.
– Сергей, а пушки тебе тогда зачем? Ты всем постоянно говорил, что без них ничего у нас не получится.
– Алексей Иванович. – Я разложил карту. – Смотри. Дорогу турки оседлали прочно.
– Ну и что? Артиллеристы выкурят их из траншей.
– И мы их потом где-то еще должны будем добивать. Не смогут пушкари их уничтожить. Да и турки не дураки, пока мы по ним стрелять будем, они просто уйдут из траншеи.
– Ладно, я тебя понял.
– Так вот, – продолжил я. – Левый фланг у них висит в воздухе.
– А вторая траншея? Они тебя перестреляют.
– Ага. За семьсот шагов. Это у нас стрельба хорошо поставлена. А везде три патрона в год на человека. К тому же мы тоже не сиднем сидеть будем.
– А про потери ты не думал?
– Как раз и подумал. Нет у нас боевого опыта. И если сделаем как задумали, потери будут минимальны. Просто никто не ждет такой атаки. Алексей Иванович, господин капитан…
– Ладно, хватит придуриваться. Думаю, поддержат твою идею с ночной атакой. Все, иди отдыхать.
Время. Все снаряжение подогнано и проверено. Патроны и гранаты получены.
– Вы готовы? – спросил я косящегося на нас комбата кубанцев.
– Да. Ну и видок у вас.
– Что-то не так?
– Да нет, просто непривычно.
– Надеюсь, нашу форму запомнили?
– Вас трудно спутать с кем-либо. А ничего форма, надо будет переговорить с вашим начальством.
Лес. Как часто его не замечаешь, а он с улыбкой смотрит на своих неразумных чад. Светлые боры с вековыми соснами, густые темные ельники, чарующие своей красотой березняки. Лес-батюшка. Он кормил, помогал строить, а когда надо, укрывал детей своих от врагов. Он давал силу и веру. А потом, словно напитавшись у его корней старой древней силой, вырывались из него наполненные яростью воины. И враг, еще вчера сытый, сильный и смелый, в страхе убегал прочь. И те, кто уцелел, по ночам пугали своих детей и внуков рассказами о русском лесе.
Здесь леса как такового нет. Так, перелески, но и они здорово помогают скрытно приблизиться к траншее турок. Впереди идут два десятка разведчиков Овцына и десятка три пластунов. Так что сюрпризов в виде кинжального огня можно не опасаться. Ага, вот и видна работа разведчиков… Трое турок тихо остывают. Подойдя ближе, понимаю, что они не солдаты, а башибузуки. А это не может не радовать. Стойкость у последних не та.
– Вашбродь, все, траншея впереди, – прошептал подошедший разведчик.
– Господин есаул, – обратился я к комбату кубанцев. – Действуем, как обговорено?
– Да. Ну, с Богом.
И мы поползли. Что такое сотня метров? Ерунда. Но когда ты ползешь, обвешанный гранатами, и ждешь выстрелов в упор, эти метры превращаются в бесконечность. Уже светало, когда мы достигли рубежа атаки. И крик часового был как эпитафия. Раздались выстрелы, и незадачливые сторожа свалились вниз.
