Согласно нашей итоговой таблице, суммарный относительный вес имеющихся аргументов против подмены составляет 8 миллиардов к одному. Сталкиваясь с такими убедительными доказательствами, не следует забывать о так называемом правиле Кромвеля, согласно которому мы никогда не должны быть абсолютно уверены, если имеем дело с реальной жизнью, а не с математическим утверждением [55].
В истории, в отличие от математики, доказательства вероятностны, поэтому важно не делать преждевременных выводов. Несмотря на солидный вес свидетельств против подмены, аргументы в ее пользу оказались более чем в триллион раз весомее.
Правило Байеса было использовано в 1899 году выдающимся математиком Анри Пуанкаре, когда он выступал в качестве эксперта в знаменитом деле Дрейфуса и осудил «колоссальную ошибку» в методологии обвинения. Байесовский анализ также применялся французской артиллерией в первой мировой войне, когда Раймон Пуанкаре, двоюродный брат Анри, был президентом Французской Республики, а затем Аланом Тьюрингом, работавшим над проектом «Энигма» во время второй мировой войны [56, 57].
В настоящее время Байесовский метод широко распространен в криминалистике, и существуют рекомендации по его грамотному использованию в суде [58]. Такой строгий анализ был важен на ранних этапах расследования дела Кальман, когда имеющейся информации было гораздо меньше, чем сегодня. Именно из-за отсутствия правильной методологии валидаторы и их последователи рассматривали каждый документ, в котором упоминается Жанна, как независимое доказательство ее подлинности, и игнорировали многочисленные противоречия в ее показаниях.
Мы полагаем, что анализ, подобный нашему, может быть применен к другим историческим загадкам в будущем.
Необыкновенное долголетие Жанны Кальман объясняется исключительной генетической наследственностью, случайно накопленной в социальной группе ремесленников и лавочников, ведущих процветающий бизнес в городе.
M. Аллар и Ж.-М. Робин [4]
Арль – один из старейших французских городов. Название Арелат (что в переводе с кельтского означает «на болоте»), полученное им за несколько веков до нашей эры, точно соответствовало сути. Согласно путеводителю 1756 года, Арль был почти окружен болотом, что делало его воздух нездоровым [59]. В 1817 году французский историк Амедей Пишо (1795—1877) опубликовал трактат «Болезни, вызванные болотами Арля».
В 1889 году Винсент Ван Гог писал своему брату Тео:
Здесь так называемый добрый город Арль – забавное место, которое друг Гоген обоснованно называет самым грязным на юге [60].
На протяжении всей истории своего города, арлезианцы страдали от различных эпидемий, от чумы до холеры и туберкулеза, и в нашем повествовании тема болезни также является ключевой.
С другой стороны, утверждалось, что
Во Франции нет другого такого замечательного своими древностями города, как Арль, так что его обычно называют вторым Римом [59].
По словам Эмиля Фассена (1842—1922), известного арлезианского историка и мэра,
Павший город, такой как Арль, черпающий все свое величие из воспоминаний, должен оберегать памятники, которые символизируют это величие.
Одним из таких памятников является невестка свояченицы Фассена, «Старейшина человечества», Жанна Луиза Кальман (1875—1997) —арлезианка по крови, как она себя называла [61].
Жанна Кальман родилась 21 февраля 1875 года на улице дю Рур, 5 в секторе ла Рокетт в Арле. В средние века этот район рыбаков и ремесленников называли
