Написанная по сценарию речь раздражала его. Он держал руки, которые смешивали эти краски, и не нуждался в нотациях. И все же он оценил то, как она продолжала представлять его деда как личность, а не просто подпись на холсте. Она искала нюансы и смысл в композиции, цветовой палитре и даже мазках кисти. Затем он напомнил себе, что то, что она так поэтично описывала, было, по всей вероятности, дешевой подделкой. Его реакция расстроила ее. Ему нравилось, что она так заботится о нем.
Она ему просто нравилась.
Несмотря на все ее благие намерения, Энджел ошибалась насчет его деда, которого она рисовала как романтическую фигуру, пораженную ностальгией – классическим недугом кубинского изгнанника. Хуан Давид, младший сын семьи Кастро, бежал с Кубы в 1970 году, оставив свою страну, семью и невесту, которую любил. Этого было достаточно, чтобы искалечить любого человека. Сандро потребовались годы, чтобы осознать более глубокую истину: его дед был совершенно подавлен. Старик чувствовал себя неудачником. Посвятив свою жизнь искусству, он никогда не зарабатывал на нем ни пенни. Вот почему Сандро был полон решимости помешать кому-либо эксплуатировать его работу после его смерти. Он будет защищать свое наследие, несмотря ни на что.
Сандро натянул шорты, схватил телефон и пошел на кухню пить кофе. Марица была там и уже налила ему чашку.
– Твоя подруга ушла.
– А! – сказал он. Так вот как ей это удалось! С помощью Марицы.
– Она очень милая девушка, очень красивая, очень вежливая.
В ее голосе прозвучал не такой уж и тонкий упрек.
– А я нехороший?
– Ты – голливудский плейбой.
Неужели она думает, что он вышвырнул из постели очень хорошенькую, очень вежливую девушку?
– Она бросила меня! Она ушла, пока я спал.
Марица сложила руки, словно в молитве.
– Я не говорю тебе, как жить дальше. Я только сказала, что она хорошая девушка.
– Кто такая милая девушка? Ты же не меня имеешь в виду. – В кухню вошла племянница Сандро, Сабина. – Что я пропустила? У дяди была девушка?
– Доброе утро, – сказал Сандро.
Марица налила Сабине кофе и незаметно вышла из кухни. У него было подозрение, что экономка не считает его племянницу «милой».
Сабина размешала сахар в кофе и повернулась к нему:
– А что это в гостиной?
– Что? – спросил Сандро.
Она убрала с лица прядь черных волос.
– Картина Валеро. Где ты ее взял?
Сабина была дочерью его сводного брата Эдди, но она все больше и больше походила на свою мать, которая трагически скончалась, когда девочке было двенадцать лет. Эдди снова женился и переехал в Тампу. Сабина не ладила со своей мачехой и всякий раз, когда бывала в Майами, оставалась на Фишер-Айленд. Она была неплохим блогером, чем и зарабатывала себе на жизнь.
Сандро поставил кружку.
– А зачем тебе это знать?
Сабина продолжила допрос:
– Зачем ты его купил? Каков твой план? Чтобы положить его вместе с остальными?
Остальные картины хранились на складе, за исключением нескольких в его лос-анджелесском доме.
– Тебя это беспокоит?
– Искусство должно быть выставлено на всеобщее обозрение, чтобы люди любили его и восхищались им, – сказала она. – Валеро не хотел бы, чтобы ты вот так хранил его работы.
И что она об этом знает? Его дед умер через два года после ее рождения.
– Папа считает, что с твоей стороны эгоистично скрывать работы вашего деда, и я согласна.
Значит, теперь это был папа? Она уже давно так не называла отца.
