– Почему вы против?
– А я должен вам что-то объяснять? – он прищурился.
– Знаете, сколько я вкалывала, чтобы стать хирургом? – обреченно произнесла я. – Сколько пахала, чтобы получить специализацию травматолога? Я не замужем, у меня нет семьи, нет друзей. Работа заменила их всех. И если уж так получилось, что ежедневно мне придется ходить в другое отделение, чтобы переодеться в этот зеленый костюм, – я потерла ткань рубашки между пальцев, – который сливается с цветом моего лица, – я подняла глаза на Одьена, – могу я хотя бы знать причину, по которой вы не хотите, чтобы я переодевалась в одной общей раздевалке с вами, в которой можно поставить простую перегородку, позаимствовав ее на любом из этажей этой клиники?
– Вон из моего кабинета! – прошипел он.
Я встала, опустила голову и покинула его кабинет.
***
Вернулась в ординаторскую. К счастью, там никого не было. Присела за стол, спрятала лицо в ладонях и застонала. Дверь отворилась, и в нее вошла медсестра-брюнетка.
– Доктор Ней, к вам в палату поступление.
Я отняла ладони от лица и вперила взгляд в немолодое лицо медсестры.
– Я не знаю, я все еще работаю здесь или уже нет, – честно призналась я.
– Мне плевать, работаете вы здесь или нет, – отчеканила та. – Перед обходом доктор Ригард дал мне поручение ввести вас в курс дела и передать медкарты пациентов из двух палат. На данный момент у вас одно поступление, – она положила распечатанные карты на мой стол. – Если доктор Ригард узнает о том, что я не выполнила его поручение, меньше всего его будут волновать причины. Так что, доктор Ней, приступайте к обязанностям. А если вас все же уволили, завтрашнее утро вы сможете провести в постели, а не в этой больнице, – медсестра вопросительно изогнула бровь. – Поспать подольше – это ведь тоже неплохо, не так ли?
Я улыбнулась ей и взяла распечатки историй со стола.
– Ну, что ж… Тогда еще немного поработаю?
– Я полагаю, что это мудрое решение в утро понедельника, – она быстро ретировалась из ординаторской.
Я осмотрела пациентов, которых мне передали, оформила документы и откорректировала назначения. До конца рабочего дня доктора Ригарда я так и не увидела. Перед самым уходом, я решила заглянуть в реанимацию и узнать, как обстоят дела у того парнишки.
– А, Девушка-Пила… – услышала я позади себя.
В палату вошел реаниматолог, с которым мне довелось утром поработать. Некрасиво получилось, ведь мы до сих пор не представились друг другу, а на обходе я его не видела.
– Почему «Пила»? – спросила я, продолжая стоять возле кровати пациента.
– Потому что можете запилить кого угодно, – рассмеялся мужчина.
На вид реаниматологу было не больше тридцати лет. Послушник. О-о-очень высокий и симпатичный.
– А у вас есть прозвище? – поинтересовалась я и повернулась к собеседнику.
– Куда ж без него.
– И-и-и…
– Башня.
– Вам подходит. Надеюсь, я не обидела вас?
– Нисколько. Только Ригарды не терпят, когда их называют по прозвищам, – он улыбнулся.
– О-о-о, с этого места поподробней, пожалуйста!
– Оди и Шило.
Я прикрыла рот ладонью, потому как громко смеяться в отделении реанимации не принято:
– Оди и Шило? Вы шутите?
– Никаких шуток.
– Мне показалось, что звания Шило достоин именно Оди!
– Ну что вы, – махнул рукой Башня. – Наш Оди уникален, так сказать. Это знают все!
– А Айени Ригарда за что прозвали Шилом? – поинтересовалась я.
– У Айени характер слишком жесткий.
