Произнеся тираду, мужчина двинулся дальше, склонился над резервуаром, выловил раковину, похожую на устрицу, вскрыл бордовый панцирь перочинным ножиком и с наслаждением втянул в рот несчастного чёрного моллюска.
Макс уже начала привыкать к тому, что каждый, кому не лень, абсолютно без спроса встревает в разговор, успев ощутить, на сколько, в сущности, каждый из них одинок…
Девушка обернулась – Доча, вместе с толпой детей уже пили из разнообразных сосудов молоко, которое им разлили взрослые.
Вытерев жёлтые молочные усы, Доча подбежала к Макс и затрясла её руку:
– Пойдём, пойдём, и тебе молока нальют! Хочешь?
– Нет, не хочется что-то. Давай лучше, ещё посмотрим, что здесь есть.
– Вон там, у окна – проточная вода, там стирают вещи, а рядом – купаются. – Доча указала на два небольших резервуара, в одном из которых, стоя на коленях, несколько человек полоскали какие-то вещи. – Особенно хорошо, когда солнышко нагреет воду.
– У вас есть мыло?
– Не, нету. Зато много золы. Ею и моемся…
***
Пока спутницы совершали экскурсию вдоль своеобразных плантаций, цех заполнили жители завода, разбредясь по бесконечным дорожкам вдоль резервуаров с разнообразной причудливой едой.
«Похоже, люди в любых условиях находят способы выживания. И теперь, когда флора и фауна земли безвозвратно изменилась, люди нашли новые продукты питания, хотя я от них не в восторге, но придётся приспосабливаться» – и словно в подтверждение мыслям Макс, перед ней открылась такая картина, что девушка не поверила своим глазам – в очередном резервуаре клубками вились белые ленты. Живые. Она, конечно, догадывалась – что это, но верить не хотелось.
– Ленточный червь, – поймав взгляд девушки, улыбнулся подошедший парень в синей толстовке с закатанными рукавами на накачанных бицепсах и довольным румяным лицом.
– Между прочим, отменная штука – сплошной протеин. Для тренировок полезен, рекомендую, – он зачерпнул клубок извивающихся червей и отправил их себе в рот, втягивая, словно лапшу, с наслаждением пережёвывая.
Девушку замутило и она, оставив девочку, присоединившуюся к трапезе парня, пулей бросилась к лазу, выскочив через него в пустой цех, прерывисто дыша, прижалась к кирпичной стене, с трудом приходя в себя.
Из лаза начали появляться люди, сообщая друг другу:
– Пора в парк. Мастер видел, что из новенького мальчика сделали куклу.
Макс поёжилась. Да, она ещё вчера заметила нового полного парня лет семнадцати, который был перепуган и не верил ни единому слову о пришельцах. Но, однако, как и все – не мог вспомнить – кто он.
К Макс подошла девочка с синими глазами:
– Идём в парк.
– Зачем вы туда вообще ходите?
– Ну, не знаю, так положено, – растерянно протянула девочка, явно повторяя чьи-то слова. – Так заведено… Идёшь?
– Не хочу, – мотнула головой девушка, – смотреть на театр абсурда, который ежедневно устраивают пришельцы? Ну, уж нет. Останусь здесь, вон, хотя бы с ребятами в теннис поиграю. Они же тоже в парк не ходят… Я вот вообще не понимаю, почему из всех кукол делают, а из меня – нет?
– Не только из тебя. Тут у многих не было кукол. Может ещё сделают? На меня похожую вон вообще только через несколько дней сделали. Да и какая вообще разница? Так ты идёшь всё-таки?
– Здесь побуду. В город ведь уже не успеть.
– Тогда я с тобой останусь.
***
Собеседницы вернулись в обжитой цех, который теперь стал для них домом. На втором ярусе молодняк, наевшись червей, снова играл в пинг-понг, девушки кокетничали с парнями, парни рисовались перед девушками – обычная человеческая жизнь, словно и не было никакого вторжения инопланетян и краха цивилизации. Люди остаются людьми – они всё так же живут, едят и мечтают о любви, не смотря на разъедающую души и всё больше отравляющую существование безграничную печаль… Печаль, которая начала постепенна захватывать и душу Макс…
