– Чё хочу? – уставился на него один из них.
– Проходим, – нажав клавишу произнёс второй, глядя в монитор видеонаблюдения.
– Да мне здесь бумаги должны были оставить.
– Фамилия?
– Яковлев, – тут же ответил пацан.
– Гля, Клин, это походу тот самый гондон, который вчера упыриху в крепость привёл.
Одной фразой дружинник объяснил всё. Но Максу от этого легче не стало, напротив, внутри всё закипело, и он едва сдержался, чтобы не обложить парочку последними словами. Оно, может, и стоило, но всё же чревато последствиями. Однако и подобного отношения к себе и своей девушке парень терпеть не желал.
– А ты почему со мной так разговариваешь, вообще?
– А ты чё за хуй, чтоб я тебе в ножки кланялся? – тут же огрызнулся тот. – Думаешь, если у тебя заступники наверху сидят, то тебе всё можно?
– Бумаги отдай, – сухо произнёс пацан и протянул руку.
Дружинник вложил в неё пакет, но не отпустил и некоторое время сверлил парня глазами.
– Я бы на твоём месте валил из города, – посоветовал он. – И шалаву свою прихватить не забудь.
– Или что? – с вызовом уточнил пацан.
– Узнаешь, – ухмыльнулся тот.
– Да что она вам сделала такого, что вы так относитесь?! Вы ведь её даже не знаете! – Макса всё же прорвало, но он пока сдерживал гнев.
– А это ты у моей жены и двоих детей спроси, которых я своими руками на заднем дворе хоронил. Или вон у Клина поинтересуйся, каково это, когда твоя беременная баба на тебя же бросается. Валите из города, пока вас обоих не сожгли на площади.
Макс психанул и со всей силы грохнул дверью. Быстрой, рваной походкой покинул территорию администрации и направился домой. Благо идти здесь всего пару шагов. У подъезда стояли двое, один из них сосед по площадке. Оба одарили пацана уже ставшим привычным, презрительным взглядом и замолчали, хотя ещё секунду назад что-то очень бурно обсуждали. Впрочем, парень догадывался, что именно. А внутри всё ещё продолжала кипеть злость.
– Чё вылупились?! – с вызовом спросил пацан, но никакого ответа не получил.
Он влетел по лестнице, ввалился в квартиру и раздражённо швырнул конверт на тумбочку. После этого сел на этажерку, в которой находилась обувь, и прикрыл лицо руками. Его трясло от злости. Больше всего он ненавидел вот такую несправедливость. С другой стороны, он и людей понимал. В дежурке ему доходчиво объяснили свою позицию и в ней присутствовало больше правды, чем в доводах Макса. Человечество ещё долго не сможет привыкнуть к новым условиям,и если бы только они. Да и у злых, скорее всего, не меньше поводов, чтоб ненавидеть людей.
– Ты чего?
Из раздумий парня выбил спокойный голос матери.
– Нормально всё, – парень растёр руками лицо и натянуто улыбнулся. – А ты чего не на работе, отпросилась?
– Да, – ответила она и отвела взгляд в сторону.
– Та-а-ак, – протянул Макс и посмотрел ей прямо в глаза. – Что случилось?
– Да всё нормально, не беспокойся.
– Ма, я же вижу…
– Да уволили её. Из-за меня, – вместо неё ответила Анфиса. – У тебя, походу, тоже день не совсем заладился.
– Это правда? – парень взял мать за плечи и попытался поймать взглядом её глаза.
– Да какая теперь разница?
– Козлы вонючие, – сквозь зубы процедил Макс. – Уроды.
– Всё, успокойся, – Светлана высвободилась и прошла на кухню. – Я вам тут поесть приготовила. Садись, пока горячее.
– Мам, это ведь неправильно, они не имели права!
– Макс, – перешла на строгий тон та. – Я сама разберусь, хорошо?!
