Паркер обернулась. Присев на диван, Мэттью вытянул ноги; чёрные носки обтягивали узкие ступни. В голове промелькнуло: «Совсем как у Лилит». Он не сводил взгляд с её лица, дожидаясь ответа.
– Это не страх, а нечто большее. – Замялась она. – Я сама не могу дать объяснение.
– Не можешь или не хочешь? –левая бровь поползла вверх.
– Не могу.
– Давай сыграем в игру? – предложил Вуд.
– Какую? – в коричневых глазах зарождалась тревога.
Он подавил усмешку, заметив это и добавил в голос гипнотизирующей доброжелательности.
– В доверие. Нам его не хватает. Может, потому всё и происходит? Ты слишком зациклена на прошлых обидах, попробуй хоть раз мне довериться.
– Ты слишком настойчив в своём желании – и это меня пугает. Я не готова.
– Хочешь близости не меньше моего, но боишься себе признаться в этом. Мне кажется, пока она не случится, ничего не изменится. Мы оба слишком напряжены. Но я не предлагаю тебе заняться сексом, нет. Придёт время – и мы займёмся любовью, а пока просто доверься.
– И что я для этого должна сделать?
– Иди ко мне, – он постучал ладонью по мягкой обивке, – сядь рядом и ничего не бойся. В сотый раз обещаю, что не стану ни к чему принуждать тебя силой.
Брюнетка не спешила выполнить странную просьбу. Она краем глаза взглянула на оставленный Лилибет ноутбук и осторожно дотронулась до клавиатуры. На экране появилась заставка: улыбающаяся дочь на фоне смеющегося Чайтона. Захотелось хоть на миг стать такой же счастливой.
Кэтлин подошла к дивану и, осторожно опустившись рядом с Вудом, заглянула в зелёные глаза. Он не улыбался, а выглядел совершенно серьёзным.
– Что теперь?
– Закрой глаза и постарайся сосредоточиться на том, что происходит вокруг тебя.
Она сомкнула веки, окунувшись в полную темноту. Но страшно не было: пока Паркер ему доверяла. Бархатный голос окутал её, словно кокон.
– Ты слышишь моё дыхание, едва различимый треск электричества включенного торшера, шум работающего компьютера. Шелест покрышек, рассекающий влагу мокрого асфальта, шум двигателя дизельного автомобиля, промчавшегося за окном. Стук капель дождя, разбивающихся об стекло.
Агент взял руку Кэт и положил ладонью себе на грудь.
– Ощущаешь биение моего сердца. Чувствуешь запах одеколона, моих поцелуев. – Он прикоснулся губами к её губам. – Виски, смешанные с мятной жвачкой.
Мэттью зажал зубами ухо брюнетки.
– И снова моё дыхание, и мои поцелуи...
Горячие губы переместились на шею, постепенно дойдя до ключицы. Тёплая рука коснулась груди Кэтлин и осторожными движениями тыльной стороны ладони потёрла сосок, моментально отреагировавший на нежное прикосновение. Кровь прилила к щекам, ушам, поднимая температуру тела.
– А теперь ты не слышишь ничего из того, что происходит за окном. Только шум бешено бегущей по венам крови, отдающей в висках, и мой шёпот. Есть только двое в этом мире – ты и я. И объединяющее нас желание. – Он провёл языком от ключицы вдоль шеи, к мочке уха, слегка прикусил её и хрипло простонал, обдав ушко жаром.– Нет ни прошлого, ни будущего… только сладко липкое сейчас…
Кэтлин ощутила истому, волной прокатившуюся по телу, сконцентрировавшуюся внизу живота, влажность трусиков, покалывание сосков и желание чего-то большего. Ей уже не хватало лёгких касаний. Хотелось почувствовать его тепло всем телом, его силу, жёсткость и даже грубость. Прижаться к мускулистому торсу. Ощутить мощь, крепость рук, чтобы его ладони смяли грудь, стали требовательными, а не осторожными.
