Наша семья жила не зная бед и страданий. Меня с братом любили одинаково, никогда родители не выделяли нас по статусу и возрасту, и это была самая страшная их ошибка. Не могут два брата сидеть на одном троне и править, должен остаться один. И этим главным наследником был я, а не брат.
Мы выросли из детских игр и каждый стал править на земле, что выделил нам отец. На мои плечи выпало управлять главным бизнесом, развитыми городами и деревнями. Я переехал жить во дворец за городом, где с балкона хорошо просматривались границы моих владений. На всё что падает свет.
Отец и младшего сына любил, ценил и доверял ему не меньше чем мне, поэтому отдал во владения дальние рубежи земли. Брат амбициозный, перспективный, поэтому отец не сомневался, что бедняки живущие в вымирающих деревнях станут людьми в достатке, развивающие хозяйство и сады природы. Он отправил младшего сына жить во дворец, который находился ближе к пустыне, на самой границе с врагами. Мой брат остался недоволен таким решением отца, но ничего ему поперёк не сказал. Он высказал своё недовольство мне, но если бы я тогда знал, чем обернётся такая воля отца, то поменялся бы местами с братом.
– „Почему брат? Почему? Разве я чем-то хуже тебя? Я же тоже его сын, тоже наследник. За что он так со мной поступает? Хуже врага себя ведёт.“
Жаль, что отец не услышал этих слов, а я, что позволил ему так думать и сразу не усмирил его пыл.
С переездом и принятия воли отца, наши с ним пути разошлись. Я редко его видел.
Занимался делами и своей прекрасной женой Сеной, которая дана мне была самим Аллахом. Она была музой моей души, моим вдохновением. Красиво играла для меня на скрипке мелодии о любви. Мечтала о детях, расстраивалась когда не получалось забеременеть. Я грусть её себе забирал и не позволял плакать. Оберегал от всего, что могло бы расстроить или обидеть мою женщину. Мы тонули в объятиях друг друга и забывали обо всём, что происходит вокруг нас. Ослеплённые любовью были и я только после осознал, что надо было лучше защищать не свои владения, а свою Сену.
Она поехала на дальние рубежи земли, в деревню к беднякам и я отпустил её, потому что у Сены добрая душа и ей всегда хотелось протягивать руку помощи нуждающимся. Повезла детям сиротам, беднякам игрушки и вещи, а также два фургона продуктов. С ней было много охраны на тот случай если вдруг кто-то осмелится напасть из одичавших варваров, которые прятались ото всех.
Вестей о нападение в пути я не получал и был спокоен за любимую. А там по приезду на земле брата она в безопасности.
Проходило время, солнце уже пряталось за горизонт, а вестей всё не было. Я звонил ей, она не брала трубку. Я звонил брату, но его телефон был отключён. Вот тогда я запаниковал, поднимая всех на уши. Рвал и метал.
Вышел из дворца, чтобы отправиться за своей музой, за своей нежной девочкой и тут же передо мной из фургона вынесли в саванне мою Сену. Я не мог принять увиденное, мои глаза защипали от слёз невероятной боли. Боли к которой я не привык. Мою душу будто бы разорвали изнутри, меня сбили с ног и сделали поверженным.
– „Сена! Сена! – Я упал перед её телом на колени и раскачиваясь кричал, срывая голосовые связки. Я касался кончиками пальцев её разбитых, бледных губ, гладил нежно каштановые, взъерошенные волосы и целовал тонкие пальцы холодных рук. – Проснись. Ты не можешь умереть и оставить меня одного, мы же столько с тобой планировали, мечтали. Умоляю, открой свои яркие глаза. Умоляю, Аллах верни мне мой свет!’
